На вопросы «Вестник Кавказа» о важнейших внутри- и внешнеполитических развитиях в Армении ответил директор Института Кавказа Александр Искандарян.

- 2009 год, также как и предыдущий, был охарактеризован противостоянием между властью и возглавляемой Левоном Тер-Петросяном оппозицией. Какую роль сыграли та и другая сила во внутриполитических процессах?
- Власть в лице президента является серьезным игроком в любой стране. Тем более армяно-турецкий процесс оказывает огромное влияние на внутреннюю политику, а этот процесс - проект власти. Что касается той части оппозиции, которую возглавляет Тер-Петросян, то ее деятельность была важной, но я бы сказал, что эта важность затухает. Думаю, что эта структура оппозиции находится уже в руинах.

- Некоторые политики и эксперты считают, что возглавляемый Тер-Петросяном Армянский национальный конгресс (АНК) состоялся как политическая сила в условиях неимоверного давления и гонений со стороны властей.
- В марте прошлого года чрезвычайно сильная оппозиционная активность была налицо. Причиной этого стала во-первых, сама личность первого президента Левона Тер-Петросяна, который сумел организовать оппозицию, во-вторых, президентские выборы - то есть была техническая возможность. Однако после марта 2008 года началось затухание этого процесса, и его значимость для страны стала снижаться. Армения в смысле политической культуры это Кавказ, то есть здесь надо побеждать. Если ты проиграл, то через какое-то время твое значение начинает падать. Конгресс был одноразовым орудием, это был таран. Но стену он не пробил. На сегодняшний день называть Армянский национальный конгресс серьезным фактором в политике нельзя. Он может быть интеллектуальной оппозицией, но он перестал быть серьезной угрозой для власти, какой был в феврале прошлого года.

- Чем тогда заполнится эта ниша?
- Должна либо появиться какая-то новая структура оппозиции, либо каким-то образом переродиться существующая структура. Но это невозможно без выборов или без резкого изменения ситуации. Происходящее же сейчас - стагнация.

- Что стало причиной стагнации?
- Апатия народа, безнадежность, отсутствие у населения серьезных поводов для того, чтобы участвовать в политике. Выборов-то нет. Все эти газетные скандалы, судебные процессы - бури в стакане воды, каждая из них задевает 50 или 100 человек в стране. Серьезно за пределы этого узкого круга переживание не выходит. Остальное население апатично, оно разочаровано политическим процессом, озабочено своими экономическими проблемами.
Не получился и проект "Дашнакцутюн" по раскручиванию широкого и серьезного противостояния армяно-турецким протоколам. Хотя я не видел социологических опросов, которым мог бы доверять. Но есть политические индикаторы - ну не выходит на митинги 300 тысяч человек. Это не проблема отдельного политического объединения, это не проблема конкретно Армянского конгресса, "Дашнакцутюн" или кого-то другого, это проблема существующей в стране ситуации.

- Как в этой ситуации чувствует себя власть?
- Апатичность приводит к тому, что у нас нет серьезной оппозиции, но нет и правящей партии как таковой. У власти нет четко выраженной идеологии, поэтому всерьез говорить о поддержке власти со стороны общества очень сложно. Поддержка власти со стороны чиновников и аффилированного с ними бизнеса, это понятно. Однако это небольшие группы людей, ну тысячи.

- Вы обрисовали довольно пессимистичную картину. Как она может измениться?
- Существующая ситуация может быть вариантом перезагрузки. Произошел распад, но пустота рано или поздно заполнится - будут следующие выборы. Это, во всяком случае, не псевдособытие, а реальное событие, требующие политической реакции.

- Какие наиболее важные события произошли во внешней политике в уходящем году?
- Это, безусловно, армяно-турецкий процесс и программа Евросоюза "Восточное партнерство", в которую включена и Армения.
Что касается армяно-турецкого процесса, то на сегодня он не завершен, но все то, что произошло, было чрезвычайно важным. Армяно-турецкие протоколы - первый подписанный официальным турецким лицом документ, в котором фактически армяно-азербайджанские отношения отделены от армяно-турецких. Этим показано, что возможна совершенно иная парадигма армяно-турецких отношений. Кроме того, еще три-четыре года назад в обеих странах обсуждали историю - геноцид, Оттоманскую империю и прочее, а сейчас обсуждают реальную политическую перспективу, то есть произошел перелом в наших взаимоотношениях. Физические границы еще не открыты, но открыты ментальные. А это резко меняет всю политическую перспективу - поезд тронулся, остановить его уже невозможно.