Эксклюзивное
интервью председателя Исследовательского центра политических развитий Ваана Диланяна агентству «Новости-Армения»
-
В начале ноябре в Москве состоялась встреча
президентов Армении, Азербайджана и России, по итогам которой была подписана
декларация по урегулированию карабахского конфликта. Насколько эффективными для
процесса урегулирования карабахского конфликта будут принципы, подтвержденные в
ней, и сам факт встречи президентов Армении и
Азербайджана?
-
Каждая встреча президентов Армении и Азербайджана эффективна, поскольку говорит
о высокой готовности в направлении урегулирования карабахского конфликта. Однако, Московская встреча оказалась немногим эффективнее
предыдущих. Принципы урегулирования остались прежними, сформулированные
сопредседателями Минской группы ОБСЕ по итогам мадридской встречи в ноябре 2007
года. Подписанная декларация, не имея юридической силы, скорее, подняла
политический имидж России, и не следует ее воспринимать сложно. Тем не менее,
стоит отметить, что декларация активизировала полезные для общественности
политические обсуждения.
-
Насколько верно мнение о том, что Минская группа ОБСЕ, выступающая в качестве
единственного посредника в переговорном процессе по урегулированию карабахского
конфликта, потеряла свою силу после войны в Южной Осетии?
-
Именно российско-грузинская война косвенно превратила в императив последующие
процессы урегулирования подобных вопросов мирным путем, несмотря на то, что со
стороны Азербайджана чувствуется некоторое напряжение в вопросе мирного
урегулирования. Доказательством тому служит грубое нарушение границ со стороны
Азербайджана в марте этого года и, особенно, принятие в том же месяце
Генеральной Ассамблеей ООН антиармянской резолюции,
что является нарушением формата Минской группы ОБСЕ. Тем не менее,
сопредседатели Минской группы ОБСЕ устремлены к мирному урегулированию карабахского
конфликта, будучи заинтересованными в обеспечении безопасности на Южном
Кавказе, особенно, в плане безопасности энергоресурсов. Кроме того, начиная с
конца 90-х годов, ни один относительно серьезный документ по урегулированию
карабахского конфликта не был предложен. И именно благодаря сопредседателям
Минской группы ОБСЕ у нас есть потенциальный документ, на основе которого
возможно урегулирование карабахского конфликта. Вопрос лишь в том, насколько
легким будет его реализация на общественном уровне.
-
Можно ли полагать, что Россия, выступив стороной в югоосетинском конфликте, не
может далее выполнять посредническую миссию в вопросе урегулирования
карабахского конфликта?
-
С юридической точки зрения российско-грузинская война не может ставить под
вопрос посредническую миссию России в процессе урегулирования карабахского
конфликта. Противоборствующие стороны официально согласились с действующим,
трехсторонним, форматом Минской группы ОБСЕ. В политическом же плане вопрос о
возможности посредничества России не нуждается в обсуждении. С начала 1990-х
годов Россия непосредственно участвовала в карабахском конфликте в качестве посредника как на поле боя, так и за столом переговоров.
-
Как отразится российско-американское соперничество в вопросе
урегулирования карабахского конфликта на самом процессе, учитывая тот факт, что
Россия и США выступают сопредседателями Минской группы ОБСЕ?
-
Российско-грузинский конфликт показал, что так называемая российско-американская
«холодная война» иногда может и теплеть. Вообще, посредническую миссию Минской
группы ОБСЕ можно рассматривать на двух уровнях. Во-первых, как группу
экспертов, способствующую урегулированию конфликта, во-вторых, как политическое
соперничество трех отдельных полюсов. Второй уровень может иметь как
положительные, так и отрицательные аспекты. С этой точки зрения, безусловно,
наиболее приемлемым форматом был бы трехсторонний – Нагорный
Карабах-Азербайджан-Армения. В действительности, противоречий между Россией и
США по основным принципам урегулирования конфликта нет. Противоречия
разворачиваются вокруг второстепенных принципов. К примеру, в вопросе
расположения миротворческих сил в зоне безопасности Нагорного Карабаха, или в
выборе методологии проведения референдума. В любом случае, как Россия, так и
США хотят мира в регионе.
-
Может ли Турция выступить в качестве основного посредника в урегулировании
карабахского конфликта?
-
В процессе урегулирования карабахского конфликта в качестве единственного
посредника выступают сопредседатели Минской группы ОБСЕ. После вхождения Турции
в южно-кавказский регион и, особенно, нью-йоркской встречи президентов Армении
и Турции в конце сентября, в политических кругах общества сформировалось мнение
о том, что Турция станет посредником в урегулировании карабахского конфликта.
Юридически это невозможно. Турция может быть только стороной, помогающей
процессу урегулирования, что, по-моему, нормально. В данном контексте имеющиеся
в армяно-турецких отношениях проблемы будут рассматриваться комплексно, что
позволит Турции и Армении гибко решать экономические и социальные вопросы.
И это при том, что в западных областях Турции
общественное мнение требует снять зависимость страны от проблем в Азербайджане.
Жители западных областей уже стали рассматривать Азербайджан как груз, висящий
на шее Турции.
-
Насколько выгодно Турции ее предложение по созданию Платформы стабильности и
безопасности на Кавказе, в частности, в контексте стремления этой страны стать членом Евросоюза?
-
Предложение по созданию такой платформы является лишь частью так называемой
«восточной инициативы» Турции. В действительности, активизация Турции в регионе
может быть рассмотрена в двух плоскостях: тактической и стратегической. В
первом случае Турция исходя из побуждений членства в ЕС
посредством своих предложений, действительно, пытается
продемонстрировать свою ценность Европейскому союзу. В ряду других факторов –
стремление иметь свой вклад в деле урегулирования карабахского конфликта, а
также налаживание отношений с Арменией. Со стратегической точки зрения,
основным поводом для Турции стала российско-грузинская война, в ходе которой
друг за другом были блокированы нефтепроводы Баку-Тбилиси-Джейхан и Баку-Супса. Турция была обеспокоена состоянием безопасности
своего бизнеса. К этому прибавился еще и факт признания Россией независимости
Абхазии и Южной Осетии, который предполагал непредсказуемое воздействие на
карабахский вопрос и курдскую проблему. Стратегические планы Турции
предполагают также в случае урегулирования карабахского конфликта наличие
коммуникаций с Баку через Лачин.
-
На президентских выборах в США победу одержал лидер демократов Барак Обама. Как отразится его президентство на регион Южного
Кавказа в целом и Армению и Азербайджан в частности?
-
Государственно-политическая философия и внешнеполитический курс США проявляется
на двух уровнях – экономическом и ценностном. Думаю, что с президентством
Обамы в США в большей степени будет доминировать
ценностный уровень. В зависимости от того, в какой степени Армения и
Азербайджан будут готовы к демократизации, настолько благоприятно и эффективно
будут складываться отношения США с этими государствами. Что касается
экономического фактора, то он отодвинется на второй план.
-
Как повлияет приход Барака Обамы к власти в США на
процесс принятия факта геноцида армян начала 20 века,
осуществленного со стороны Османской империи?
-
Думаю, что признание факта геноцида армян и его осуждение Америкой станет более
реалистичным. |
