Прямую
вооруженную агрессию Азербайджана против НКР с некоторых пор в Баку принято
называть достаточно длинно и витиевато: «нагорно-карабахский,
армяно-азербайджанский конфликт». Политический «неологизм» сразу же нашел
«понимание» в государственных структурах и СМИ Азербайджана. Данное выражение,
в интерпретации Баку, означает военное противостояние между Арменией и
Азербайджаном из-за Нагорного Карабаха. Вынужден
признать, что подобное ложное представление нагорно-карабахского конфликта если
и не находит понимания, то и не получает должного отпора. А постоянное
использование Азербайджаном этого выражения внедряет в подкорковое сознание
потребителей информации ложное понимание сути прошедшей войны и нынешней
миротворческой миссии Минской группы ОБСЕ по урегулированию
нагорно-карабахского конфликта. В этой ситуации усилия армянской стороны
вернуть НКР за стол переговоров наталкиваются на неприятие или обуславливаются
совершенно неприемлемыми условиями. Наличие данной формулы также до некоторой
степени девальвируют апелляции армянской стороны к международному праву как
основного механизма решения конфликтных проблем.
Самое,
однако, неприемлемое, это игнорирование посредниками и, что там скрывать, всеми
вовлеченными в конфликт сторонами, международно-правовых обоснований зарождения
Нагорно-Карабахской Республики. И если Азербайджан подобное положение дел безусловно устраивает, то пассивность армянской стороны
в этом вопросе трудно объяснить. Фактически получается, что НКР отказывается от
правового аспекта проблемы в угоду политическим, вернее, создавшимся в ходе
войны этнотерриториальным реалиям. Между тем,
параллельное использование этих факторов способно существенно усилить позиции
армянских сторон и девальвировать политические инсинуации Азербайджана.
Для начала представляется необходимым отказаться от рассмотрения любого
документа (кем бы он ни был представлен), в котором упоминается
«нагорно-карабахский, армяно-азербайджанский конфликт». Для этого у нас есть
как фактические, так и правовые основания.
К фактическим основаниям относится, в первую очередь, полная наземная и
воздушная блокада Нагорного Карабаха в 1989-92 годах. В те годы единственный в
Нагорном Карабахе аэропорт, расположенный на территории поселка Ходжалу, находился под полным контролем внутренних войск
МВД СССР и ОМОН Азербайджана. Политики «со стажем» помнят, как через это
«двойное сито» жесточайшей проверки не могли пройти не только молодые люди из
Республики Армения, но и депутаты Европарламента и Российской государственной
Думы. В этих условиях речи о какой-либо масштабной помощи Армении сородичам в
Карабахе и речи быть не могло. Правда, впоследствии, уже в период открытых
военных действий, ставших возможными в результате вооруженной агрессии
Азербайджана против НКР, армянские гражданские вертолеты нередко пробивались в
Карабах, но эти полеты не успевали справляться даже с элементарной поставкой
медикаментов и вывозом раненых.
Именно это обстоятельство имел в виду Совет Безопасности ООН в своих четырех
резолюциях, когда четко указывал в качестве воюющих сторон Азербайджанскую
республику и «местные армянские силы» (Резолюция 822 (1993) от 30 апреля 1993
года). В резолюции 884 (1993) от 12 ноября 1993 года Совбез ООН в статье 2
«Призывает правительство Армении использовать свое влияние» с целью достичь
соблюдения армянами Нагорного Карабаха предыдущих резолюций. В той же резолюции
Совбез ООН осуждает Азербайджан за «недавние нарушения установленного сторонами
прекращения огня, которые повлекли за собой возобновление военных действий».
Армению просят «использовать свое влияние» на «местные армянские силы», которые
в ответ на «нарушения установленного сторонами
прекращения огня» переходили в наступление и освобождали от азербайджанской
военщины все новые территории Карабаха. Какое еще нужно подтверждение того, что
Армения, как государство, не воевало с Азербайджаном.
Безусловно, тысячи и тысячи армянских добровольцев из Армении (и не только
Армении) приехали в Арцах, сочтя за честь и
национальный долг защиту древнего армянского края от агрессии соседнего
государства. Но это был их выбор, выбор, продиктованный чувством здорового
патриотизма и справедливости. В данном случае само сравнение молодых армянских
патриотов с хлынувшими в Азербайджан тысячами наемников и представителей
радикальных исламистских движений представляется кощунственным.
В этих особенностях нагорно-карабахского конфликта прекрасно разбирались
профессионалы из входящих в Совбез ООН государств. Именно поэтому они в своих
резолюциях четко указали на воюющие стороны в качестве участников конфликта.
Эту же точку зрения поддерживал и Европарламент, принявший 21 января 1993 года
Резолюцию по Армении. Обратим внимание на два пункта этой
Резолюции:
в) Европейский Парламент, считая, что СБСЕ (ныне ОБСЕ – Л. М.-Ш.) предпринимает
попытки установить мир, создавая условия для переговоров между властями
Азербайджана и Нагорного Карабаха;
г) Европейский Парламент, считая, что полная блокада со стороны Азербайджана и
возникший вследствие этого экономический кризис имеют целью втянуть Армению в
вооруженный конфликт».
Итак, Совбез ООН и Европарламент в условиях реальной войны однозначно указывали
на две воюющие стороны – Нагорно-Карабахскую Республику и Азербайджанскую
республику – и все поствоенные усилия (приведшие к
временному успеху) следует считать противозаконными, если не сказать иначе и
точнее. Трудно представить, что страны и организации, прекрасно осведомленные о
конфликте и его участниках, затем, годы спустя, неожиданно «прозрели».
Результатом этого политического «прозрения» стало поствоенное
«привлечение» Армении в число принимающих участие в войне сторон. Следующий шаг
– «исключение» НКР из числа воюющих сторон и отстранение от переговорного
процесса стало логическим продолжением отмеченного политического «прозрения».
Об этнотерриториальных последствиях войны и
сложившихся в Карабахе реалиях и форматах мы расскажем в следующей статье.
Левон МЕЛИК-ШАХНАЗАРЯН,
информационно-аналитический
портал «Восканапат» |
