Круг
научных интересов доктора политических наук директора Центра
стратегических исследований “Арарат” Армена АЙВАЗЯНА широк. Это проблемы
суверенитета государства и национального самоопределения, политическая и
военная история Армении и сопредельных стран, сегодняшние геополитические
реалии региона и стратегические вопросы международных отношений в нем. Его
размышления, публикуемые сегодня, весьма своевременны именно в преддверии Дня
памяти жертв геноцида.
—
Армен, вы восстанавливали Кодекс чести армянского воинства, действовавший еще в
IV-V веках, то есть занялись совершенно новой тематикой, о которой до вас никто
толком и не знал.
— Военная история Армении — неизученная тема нашей историографии. На протяжении
столетий ею, можно сказать, никто не занимался, и это явилось одной из причин
формирования стереотипа — армяне миролюбивый народ, не любят воевать, хотят
лишь строить церкви и торговать. Силу этому стереотипу придала многовековая
пропаганда клерикальной историографии — такой имидж был, возможно, естествен
для народа, в течение почти семи веков лишенного государственности, не имеющего
институциализированных военных структур. Между тем этот стереотип легко
опровергается самой военной историей Армении, которую, однако, мы не знаем и
поэтому сами себя плохо представляем. Я убежден в необходимости создать отдел,
если не институт, где велись бы исследования истории армянских вооруженных сил
с древнейших времен до наших дней. Необходимо, чтобы и мы,
наследники богатых и самобытных традиций национального военно-патриотического
воспитания, разработали Кодекс чести современного армянского воина, сохранив
неизменными основные положения, изложенные еще в глубокой древности Павстосом
Бузандом: верность и беззаветная служба независимому и могучему Армянскому
“миру”, стране и царству, сохранение в непорочности рыцарской чести и репутации
(доблестного имени), при необходимости и ценою жизни, верность и
самоотверженное служение важнейшему институту государственного строя
Армении — царю Армении, народу Армении, всем ее жителям без исключения,
независимо от социального происхождения и положения, благочестивое отношение к
христианской вере и национальной церкви и самоотверженная их защита,
преданность семье и роду, верность боевым соратникам, друзьям по оружию.
Идейно-моральные ценности армянского воинства, передаваясь из поколения в
поколение, наложили непреходящую печать на национальный характер, психологию и
мировоззрение армянского народа. Исключительную боеспособность армян
зафиксировали многие древние авторы. Историограф VI века Прокопий Кесарийский
пишет, что до 474 года римские императоры “при отборе своих телохранителей,
учитывая достоинства людей, отдавали предпочтение армянам”. Другой историограф,
рассказывая о служившем в первой половине IX века в византийской армии
армянском военачальнике по имени Мануил, сообщает: “Мануил был очень храбрым
человеком, хорошо известным всем противникам, так как он был по рождению
армянином”. Таким образом, выясняется, что в Византии понятия “армянин” и
“храбрый воин” были синонимами.
—
Некоторые ваши статьи посвящены геноциду, реальные последствия которого, как вы
утверждаете, много более тяжелы, чем просто гибель двух миллионов человек и
резкое уменьшение ареала этнического распределения армян на своей исторической
родине.
— У меня есть книга “Армянское восстание 1720-х годов и угроза геноцидального
подавления”, в которой на основании архивных документов я утверждаю, что еще в
начале XVIII века у турок возникли намерения полностью истребить армян как на
территории Восточной, так и Западной Армении. Это доказывает, что геноцидальное
мышление изначально сопутствовало государственной идеологии турецкого государства
и подкреплялось четко разработанными механизмами по реализации данной политики.
Таким механизмом, в частности, являлось принятие религиозного постановления
высшего исламского духовенства — фатвы. Сохранился один из протоколов фатвы:
“Что делать с христианами и шиитами на захваченных территориях?” — спрашивают у
муфтия. Ответ: “...уничтожить всех мужчин, а женщин и детей использовать для
своих потребностей”. Именно в те годы были уничтожены несколько сот тысяч
армян. Последствия наиболее страшного геноцида — событий 1915 года Армения,
армянский народ и каждый армянин ощущает и сегодня. Удивительно, но на вопросы,
чем является геноцид для будущего армян, как он отражается на сегодняшней
действительности, мы давали в основном эмоциональные ответы, не оценивая
геноцид и его последствия в аспекте политических и стратегических критериев.
Между тем шесть факторов его будут еще долго влиять на нас. Потеря жизненного
пространства — области и районы Армении являлись не просто территорией, а
пятитысячелетним жизненным пространством и родиной. Наихудшее последствие — это
то, что армян оторвали и удалили с их жизненного пространства. Осталась
нынешняя маленькая Армения — единственная одинокая крепость. Возможности для
отступления более нет. Культурная потеря — не только отдельные церкви,
различные неповторяемые архитектурные памятники и сооружения, но и созданные на
этой земле на протяжении пяти тысяч лет крепости, города, деревни, десятки
тысяч рукописей, в которых обобщены гений и знания армянского народа. Канули в
небытие бесценные сведения и тайны, лишив нас духовного наследия предков,
оторвав от нас их мысли и дух. Материальные потери — конфискация всего
имущества и недвижимости западных армян вместо созидательной работы,
направленной на укрепление и обогащение коллективной национальной жизни —
вынудили каждого в отдельности заниматься тяжелым трудом, дабы обеспечить
элементарное физическое существование своих семей. Психологическая травма —
потеря жизненного пространства лишила армян ежедневного общения с естественными,
а также с рукотворными национальными символами, тем самым уничтожив саму
возможность естественного духовного развития армянской нации. Одновременно
геноцид породил во многих армянах комплекс неполноценности — неверие в будущее
нации, отрицание национальных интересов и ценностей, преклонение перед иностранщиной. Уничтожение народа, национальной элиты,
организованных общин и структур — уничтожены огромные людские массы, а также
объединяющие и организующие их национальные вековые структуры. Это явилось одним
из факторов, который не позволил оказавшимся на чужбине осколкам армянства
самоорганизоваться в единую, объединяющую всю диаспору систему. Людские потери
— необходимо ясно представить себе ужасающие итоги геноцида и трагедий,
преследующих наш народ на протяжении последних столетий. Людские потери во
время всех этих катастроф повлияли не только на численность, но и на совокупное
качество нации, внедрив в массы психологию “выживания” с подчеркнутым
предпочтением личного и семейного интереса. Советская Армения являлась
идеологически колонизированной и чуждой по отношению к национальным ценностям
квазигосударственной единицей, частицей могущественной империи. Она не могла,
да и не предполагала преодолеть последствия геноцида, включая самое главное —
реституцию исконно армянских территорий. Подобные территориальные, духовные,
культурные, материальные и людские потери, несомненно, повлияли на общий
интеллектуальный и нравственный потенциал нации. Тем не менее
наша нация все еще обладает беспримерным потенциалом и волей к жизни, которые
необходимо срочно задействовать и противопоставить силам и настроениям,
пропагандирующим пораженчество и добровольный отказ от государственной
независимости.
—
Ваша настойчивая деятельность по разоблачению намеренной фальсификации ключевых
моментов истории Армении сделала вас врагом номер один для
зарубежных арменологов. Это так?
— “Освещение истории Армении в американской историографии” — моя самая
нашумевшая работа. Она вышла в свет в конце 1998 года. Это первая
систематическая историко-политологическая критика западной арменологии со
стороны армянских авторов за последние сто лет, точнее — с момента
существования новой историографии. Лежащая в основе концепция, выработанная
европейскими учеными, включает заведомо неверные положения о пришлости
армянского этноса в Армянское нагорье. Армянская культура
представляется лишь как цепь заимствований из иранской, византийской,
ассирийской, арабской и других культур. Историческая Армения объявляется
децентрализованной, слабой страной, бывшей игрушкой в руках великих держав —
Ирана и Римской империи. Такая концепция намеренно способствовала созданию мифа
о неполноценности армянского государства и армянской нации. Высказываться
подобным образом о пятитысячелетней истории Армении, имеющей великие и
прекрасные периоды развития, совершенно недопустимо. Армения была мощнейшим
государством в своем регионе. Численность армянской регулярной армии во времена
царства Хайасы, Урарту и Ервандуни (а это II и I тысячелетия до н.э.) достигла
нескольких десятков тысяч, а во времена правления династий Арташесидов,
Аршакуни и Багратуни колебалась от 100 до 120 тысяч воинов.
—
В чем главная причина курса на фальсификацию истории Армении Западом?
— Причиной послужила так называемая большая игра между Великобританией и
Россией за геополитические сферы влияния, в которой армяне воспринимались как
союзники России. В данном контексте Турция рассматривалась как сила, способная
противостоять экспансионистским устремлениям России. Эта тенденция нашла
отражение в академических работах по арменологии. С началом холодной войны
антироссийские и опосредованно антиармянские и протурецкие тенденции в
академических кругах Запада возросли в геометрической прогрессии. Этот
антиисторический ренессанс был вызван тем, что после окончания Второй мировой войны Советский Союз поставил вопрос о
возвращении определенных территорий Западной Армении. Западу нужно было
доказать, что никакой Армении на этих территориях никогда не было.
—
И каков же механизм фальсификации?
— Основополагающие фундаментальные труды древнеармянских историков Хоренаци,
Егише, Бузанда были безосновательно объявлены не имеющими под собой
фактологической базы. В трудах “арменологов” Гарвардского университета отец
армянской истории Мовсес Хоренаци назван не иначе как “наглым и лживым
фальсификатором”, жившим, по их мнению, в VIII, а не в V веке. По их
заверениям, целью Мовсеса Хоренаци было представить Армению великой державой и
вывести ее в соответственном амплуа на историческую авансцену. Если мы будем
идти по тропе, созданной западными арменологами, то никогда не поймем, кто мы
есть на самом деле. Не поймем многих моментов возникновения армянской
государственности, традиций армянской армии и вооруженных сил, не поймем
менталитета армян и всего того, что является стратегическим потенциалом даже
для сегодняшнего дня. Я не говорю, что к Хоренаци надо подходить некритически —
это историк V века, и каждый факт, который он сообщает, подлежит исследованию
по всем параметрам, требует проведения сравнительного анализа, но его труд —
ценнейший документ, какого у многих народов просто нет. Когда
дело касается вопросов национальной безопасности, США действуют по той же
методике, что и СССР, — все формы интеллектуальной продукции, связанной с
государственными структурами и национальными интересами, находятся под жестким
контролем органов безопасности.. Опасно то, что все измышления западных
арменологов зафиксированы в справочном материале, энциклопедиях, учебниках,
которые используются дипломатическими и государственными службами.
—
Одним из основополагающих инструментов национального самосохранения является
язык. Насколько я знаю, вы посвятили этому одну из ваших монографий.
— Язык — наиболее чистый носитель национального мышления. Это понимали и в
предшествующие нам эпохи. В 1595 году английский язык воспел Ричард Карю. О
величии и могуществе русского языка писал в 1755 году Ломоносов. То же
отношение к своему языку существовало и в Армении, но здесь оно оформилось на
много веков раньше. Еще в V веке Егише в одной из своих малоизвестных работ
утверждал, что армянский язык вобрал в себя лучшие качества всех цивилизованных
языков мира — индийского, латинского, греческого, языков аланов, ассирийского и
египтян. Об этом я пишу в монографии “Родной язык и возникновение национализма.
Сравнительный анализ армянских и европейских первоисточников”. Язык,
действующий на определенном пространстве, объединяя людей, живущих в нем,
становится одним из факторов созидания нации. В начале XIX века немецкий
исследователь Морис Арндт писал, что “Германия — страна господства немецкого
языка”. Однако на много столетий раньше, еще в V веке, буквально
то же писал об Армении Павстос Бузанд. Европейские авторы либо плохо
знакомы с историей, либо преднамеренно представляют европейские нации первыми в
мире. На исключительное первенство претендуют англичане, доказывающие, что они
как нация сформировались в XVI веке. Когда мы сравниваем параметры, по которым
это определяется, то убеждаемся, что те же самые параметры наблюдались в
Армении еще с V веке, когда возникла самостоятельная армянская письменная
литература. На этот же период в армянских источниках появился термин “родина”.
В соседней Византии он стал употребляться только с X века.
Беседу
вела Нора КАНАНОВА, «Новое время» |
