Процессы, последовавшие вслед за «августовской войной» между Россией и Грузией, геополитические изменения в регионе Южного Кавказа и Малой Азии, породили у широкого спектра аналитиков определенные надежды относительно будущего устройства региона. К таким ожиданиям можно отнести и предполагаемые все теми же экспертами кардинальные изменения в лучшую сторону в таком запутанном вопросе, как отношения между Арменией и Турцией. Думаем, что мы не сильно ошибемся, отметив, что подобные ожидания иллюзорны и не состоятельны изначально.

Среди современных аспектов, предопределяющих неизменность самой сути отношения Анкары к Еревану и Армянскому вопросу, который хотя и имеет давнюю историю, но и сегодня является более чем актуальным для Турции определяющими в вышеназванном отношении являются Геноцид армян последовательно осуществлявшийся Османской империи и кемалистской Турцией с 1896 до 1923 года, а отнюдь не только в период Первой мировой войны, на что намекает часто упоминающееся словосочетание «геноцид армян 1915 года в Османской империи» и карабахская проблема, также являющаяся частью Армянского вопроса. Проблему эту некоторые аналитики склонны считать не связанной с вопросом геноцида, однако так склонны думать где угодно и кто угодно, но лишь не турки в самой Анкаре. Позиция Турции в отношении Армении на протяжении последних 18 лет строилась именно на этих двух вопросах. Не случайно, что предусловия, которые эта страна выдвигала и фактически продолжает выдвигать для установления дипотношений между Ереваном и Анкарой, относятся именно к этим двум вопросам. Анкара требует всего лишь малости: отказа Еревана от политики, направленной на процесс международно-правового признания Геноцида армян, и согласие на урегулирование нагорно-карабахского конфликта исключительно на условиях, выдвигаемых меньшим братом Турции Азербайджаном. Жизнь показала, что, несмотря на раздающиеся в основном из третьих стран оптимистические заявления, официальные турецкие лица не устают повторять о неизменности позиций Анкары, а реальных изменений в позиции Анкары в этих двух вопросах после августа 2008 года так и не произошло. По части необоснованного оптимизма отметим линию турецких СМИ также периодически озвучивающих оптимистические высказывания и ожидания второстепенных политиков в отношении «скорого потепления турецко-армянских отношений, включая и откровенно-наглые вбросы дезинформации о согласии Еревана на создание комиссии «для изучения событий 1915 года». Однако этот «оптимизм» является не чем иным, как попыткой закамуфлирования остающихся неизменными амбициозных целей и задач Анкары в отношении, как Армении, так и Южного Кавказа.
Среди сегодняшних реалий отметим продолжающуюся информационную войну и антиармянскую пропаганду. К их числу причислим заявление премьер-министра Турции Реджепа Эрдогана о том, что «позиция Турции по карабахскому вопросу не изменилась и полностью идентична азербайджанской, а Турция с Азербайджаном совместно разработали данную программу и продолжают следовать ей». В свою очередь президент Турции Абдулла Гюль в ходе 63-й сессии Генассамблеи ООН отметил результативность переговоров между Азербайджаном и Арменией, заявив, что «карабахский конфликт может быть разрешен только в рамках территориальной целостности Азербайджана». Сегодня уже стало очевидно, что подобные высказывания первых лиц турецкого государства лишь тормозят переговорный процесс между Арменией и Турцией. Отсюда возникает закономерный вопрос: заинтересована ли вообще Анкара в реальном урегулировании карабахского конфликта, при этом вопрос на какой основе это должно произойти отходит на второй план. Учитывая, что после урегулирования карабахского конфликта, хотя чудес не бывает, у Анкары не останется никакого формального повода продолжать блокаду Армении, которую эта достойная страна осуществляет с 1993 года, и являющуюся одной из форм агрессии, вопрос весьма актуален.
В лихие 90-е Турция оказывала в ходе карабахского конфликта и продолжает оказывать Азербайджану военно-техническую помощь – это факт. При этом, на протяжении всего периода постсоветского периода Турция с одной стороны открыто поддерживает Азербайджан, являясь по сути стороной карабахского конфликта, с другой – вместе с остальными членами МГ ОБСЕ является международным посредником. В связи с чем, оптимизм многих экспертов в связи с «потеплением» в регионе, мягко говоря, непонятен. После апрельских финтов Барака Обамы, внезапно начавшего говорить на армянском языке, формальное желание Анкары «наладить отношения» с Ереваном можно объяснить лишь гипотетической возможностью принятия Конгрессом США 106-й резолюции, юридически признающей Геноцид армян в начале XX века в Турции. На этом фоне Анкара демонстрирует готовность вот-вот открыть границу и установить дипотношения с Арменией, - чему якобы может помешать признание Вашингтоном и без того неоспоримого факта Геноцида армян. Однако, открытие границы с Арменией – вопрос отнюдь не чьих-то односторонних преференций, так как выгода самой Турции, как минимум, не меньше, чем для Армении, учитывая тяжелое социально-экономическое состояние граничащей с Арменией Восточной Анатолии. Не секрет, что уровень жизни в блокированной Армении в разы выше аналогичного уровня в восточной или южной части Турции. Фактически, открытие границы не только легализует товарооборот между Турцией и Арменией, но и усилит турецкое экономическое проникновение в Армению со всеми вытекающими отсюда не самыми лучшими для нас последствиями. Именно поэтому в самой Армении отношение к вопросу открытия армяно-турецкой границы самое противоречивое, также как и спектр мнений. Тем не менее, открытие армяно-турецкой границы может в ближайшей перспективе оказаться единственным следствием памятной «футбольной дипломатии» президентов Армении и Турции. Учитывая, что такой шаг на деле способен принести дивиденды обеим сторонам, а не только армянской, данное возможное достижение не может стать звеном установления крепких добрососедских отношений между двумя странами. Кроме того, не следует исключать и того, что возможное разблокирование Анкарой турецко-армянской границы, скорее всего, будет носить лишь временный характер и в то же время широко использоваться Анкарой во внешнеполитической пропаганде как «смелый и дружественный по отношению к Армении» шаг с призывом к Еревану «пойти на встречные уступки». Естественно, в вопросе все того же нагорно-карабахского конфликта, являющегося для Турции частью все того же Армянского вопроса.
О страстном желании Анкары и естественно Баку увязать эти два пункта Армянского вопроса, являющегося их общей «болью», свидетельствует и последнее заявление, сделанное 8 апреля Эрдоганом: «Трудно преодолеть сложности в армяно-турецких взаимоотношениях, пока не урегулированы отношения Армении и Азербайджана. В первую очередь, должны быть разрешены армяно-азербайджанские взаимоотношения. И после этого могут быть решены проблемы между Турцией и Арменией. Мы надеемся, что Совет Безопасности ООН признает Армению оккупантом Нагорного Карабаха и примет решение, призывающее Армению покинуть регион». Это вполне искреннее заявление в духе традиционной турецкой политики в лишний и последний раз подчеркивает неизменность политики Турции в отношении Армении, равно как и то, что в обмен на условную нормализацию отношений от Еревана в Анкаре будут постоянно требовать неприемлемой для нас капитуляции в карабахском вопросе.