«Россия
88» – дебют яркой и необычайной силы, уже по достоинству оцененный на минувшем Берлинале, «Духе огня» и совсем недавно – на ивановском
«Зеркале», где фильм показали во внеконкурсной программе.
Насколько будни обыкновенных русских фашистов, число которых, увы, все растет,
покажутся привлекательными для молодых ксенофобов – это вопрос больной и
острый. И от него никуда не деться. С этого и начался наш разговор с режиссером
фильма Павлом Бардиным.
Фашисты – не инопланетяне
– Павел, вас не пугают
обвинения в разжигании ксенофобии?
– Это даже смешно – особенно в свете того,
что список национальностей людей, которые работали над «Россией 88»,
практически бесконечный: русские, евреи, армяне, грузины, украинцы, кабардинцы
и т. д. Мы как раз не ставили себе задачи показать «конченых отморозков», а
хотели, чтобы все поняли: фашисты – это не неведомые зверушки, таинственным
образом попавшие на нашу планету. Это обычные ребята, живущие
по соседству, которые с какого-то момента превращаются в монстров. В этомто и ужас!
– С чего, по-вашему,
начинается подобное превращение?
–
С бытовой ксенофобии – с «чурок», «хохлов», «жидов» и
прочих определений, которые большинство людей сначала употребляют, даже не
вкладывая в них какой-то обидный смысл. Однако постепенно «чурки» становятся «гребаными», «жиды» –
недорезанными, «хохлы» – еще какими-нибудь… И вот уже
лозунг «Россия для русских» превращается в основной жизненный принцип, и
человек идет громить «загаженные черными» рынки и «учить жизни» тех, кто носит
афроамериканские косички или слишком, на их взгляд, обтягивающие или, наоборот,
широкие штаны.
Меня сажали в обезьянник
– Как лично у вас обстоят
дела с «бытовой ксенофобией» – вы ее окончательно победили в себе?
–
Мне еще работать и работать. В борьбе с расовой нетерпимостью я достиг, по-моему,
серьезных успехов. Но достаточно жесткие шутки в отношении гомосексуалистов
иногда у меня проскальзывают.
Мужской шовинизм порой имеет место быть.
– А на собственной шкуре вы
«бытовую ксенофобию» испытывали?
–
Так как я не сильно похож на еврея (хотя им являюсь), я, признаюсь, сильно с
этой проблемой не сталкивался. Разве только в младших классах одной из школ,
где я учился (а я их сменил несколько), небольшая задиристая группка дразнила
меня «жидом». Причем мальчик, который больше всех
меня доставал, сам был евреем «по бабушке». Еще меня один раз сажали в
обезьянник как «лицо кавказской национальности». И пару раз я слышал в свой
адрес: «Езжай в свой аул».
Так что я легко отделался. А вот многие мои друзья – а они у меня самых разных
национальностей – с этой проблемой сталкиваются достаточно часто. Это может
быть грубое слово на улице, опять же «посадка» в обезьянник «на всякий случай».
Бывают и куда более серьезные ситуации: например, товарищу«кавказцу»
милиционеры подкинули гашиш и заставили переписать на подставное лицо машину.
Ситуацию усугубило то, что у него есть судимость. Я думаю, если бы это был
человек славянской национальности и без судимости, с ним бы такого не сделали.
Потому что когда человек понимает, что может себя защитить, у него другое
самоощущение. Если же человек изначально чувствует себя бесправным, его можно
окончательно запугать.
Бедные люди
– Могу вам рассказать другую
историю – тоже про «лицо кавказской национальности», с которым работали мои
близкие знакомые, кстати, «чистые» славяне. Они что-то с этим «лицом» не
поделили, и уже на следующий день к ним средь бела дня подъехали милиционеры,
без лишних церемоний и «лишних» бумажек затолкали в машину и отвезли в
отделение, начальником которого тоже оказался «незащищенный кавказец». Еще
через день им предъявляли обвинения в уголовном преступлении.
–
То, что вы рассказываете, ужасно! Ужасно, что кто-то имеет возможность за
деньги использовать силовиков. Но ужасно и то, что, обсуждая данную ситуацию,
мы начинаем с определения национальности человека. То, что человек, «наехавший»
на ваших друзей, «лицо кавказской национальности», – не главная характеристика
этого дела. Он вполне мог быть «чистым славянином», татарином или кем-нибудь
еще. И при этом поступить точно так же.
– Просто вы говорили о
незащищенности «лиц кавказской национальности», я вам привела другой пример…
–
Уверен, что дискриминации «лиц неславянской национальности», как сказал мне
один гаишник, у нас в стране на порядки больше. А вообще просто бедные защищены
хуже, чем богатые.
– Может, здесь и нужно
искать причину? Может, в основе национализма – ненависть бедных к богатым?
Причем в условиях, когда у богатых есть возможность стать еще богаче, а у
бедных порой нет шансов вырваться из нищеты?
–
Во многом это, безусловно, так. Когда человек не видит перспективы, он начинает
искать врагов вокруг. И ими становятся, например, «черные», которые «заполонили
Москву, заняли рабочие места, гадят, насилуют, убивают».Не
все же понимают, что дело не в самих мигрантах. Одни чиновники набивают свои
карманы, закрывая глаза на нелегалов, а потом нелегалы оказываются на улице без
билета домой и без денег. А другие чиновники кормят народ сказками об
этнической преступности.
Ни лизать, ни топтать
–
Людям кажется, что если Россия будет для русских, то у их условия жизни станут
лучше. Но это неправда. Если сейчас государству на людей наплевать, то точно
так же будет наплевать, когда Россия будет только для русских. И не мигранты
виноваты в том, что бедные не стали богатыми и успешными.
– А кто? Почему, например,
ваш герой Штык – красивый, здоровый и, похоже, не совсем тупой парень – вместо
того чтобы становиться богатым и успешным, идет громить рынки?
–
Это, безусловно, протест. И он основывается на вполне понятных явлениях. Не на
лозунгах «Россия для русских» или «Россия для
нерусских». Это протест против существующей у нас системы «лизатьтоптать»
– как очень точно охарактеризовал ее один мой знакомый.
Тех, кто наверху, лижут. Кто внизу – топчут. Штыку и многим другим такая
система не нравится. Я этот протест очень хорошо понимаю, мне самому не
нравится ни лизать, ни топтать. Но я категорически не согласен с его формой.
Протест должен быть конструктивным. Вместо того чтобы выходить на улицу и резать
кого-то, попробуй побороться с этой системой. Попробуй задуматься и понять, что
происходит на самом деле, не объясняя сложный мир примитивной нацистской
демагогией.
Сделай свою борьбу коллективной, придумай, как ты можешь изменить систему,
сделать ее более здоровой и человечной.
Мы отвечаем за свою власть
– Вы действительно верите,
что это можно сделать?
–
Для начала надо попробовать что-то сделать со своей жизнью. Причем опять же
есть два пути: первый – встроиться в конъюнктуру, в
систему «лизать-топтать». Другой путь – попробовать раскрыть в себе
какой-нибудь талант, с помощью которого можно реализоваться, чего-то добиться:
заработать репутацию, тех же денег. Есть еще путь общественной деятельности,
благотворительные организации, правозащитные. Если общество не будет «спать»,
поймет, что от него что-то зависит, будет пытаться контролировать власть – все
может потихоньку меняться. Надо учиться осознавать свою персональную
ответственность за то, что происходит.
– А что означает цифра 88 в
названии картины?
–
88 напоминает буквы HH, что для посвященных означает Heil Hitler. Эти цифры часто встречаются
в названиях нацистских группировок. Они входят в атрибутику фашизма.
– Когда картина пойдет в
прокате?
–
Насколько я знаю, это должно случиться в ближайшее время, я еще не могу назвать
точной даты.
– Ходят слухи, что ваш фильм
«не пускают» на центральные каналы. Это соответствует действительности?
–
«Не пускают» – звучит слишком категорично. Но некоторые знакомые журналисты,
которые хотели сделать о фильме сюжет, репортаж или программу, признались, что
им запретили это делать. Вроде «начальство зарубило». Но я надеюсь, что это
просто недоразумение.
«Вечерняя Москва» |
