Как всегда,
из турецких источников (газета "Заман" от
18 октября) стало известно, что 18-20 сентября в Гарвардском университете
состоялся армяно-турецкий секретный "диалог". В нем приняли участие
17 человек, в том числе армяне как из Армении, так и из Спюрка.
Имена участников "диалога" Али Аслан - представитель турецкой
стороны, рассказавший месяц спустя о секретной встрече, - не назвал. Остается в
секрете и содержание встречи.
Информация
турецкой газеты побуждает к размышлениям, выходящим далеко за пределы данного
конкретного случая. Прежде всего о том, кем, почему и с какой целью для
армяно-турецких переговоров изначально был избран формат глубокой секретности.
Сошлемся на
экс-министра иностранных дел Вардана Осканяна, постоянно обращающегося к этой теме. Г-н Осканян, в частности, утверждает, что а)формат секретности
был предложен армянской стороной, дабы не позволить туркам извлекать
дивиденды из самого факта переговоров, и б) нынешняя напряженная ситуация
возникла именно вследствие отступления от принципа конфиденциальности. Позволим
себе не согласиться.
Для начала
необходимо ответить на ключевой вопрос: от кого в секрете надо было держать
факт и содержание переговоров? Сразу же отметим, что хотя ответ на этот вопрос
достаточно прост, тем не менее здесь следует иметь в виду, что процесс,
начавшийся более 15 лет назад, состоял из ряда этапов, каждый из которых имел
свои особенности.
Возьмем, к
примеру, начальный этап, когда президент страны (!) Левон Тер-Петросян и его
министр иностранных дел под недреманным оком главного советника Жирайра Липаритяна тайно
встречался в парижских отелях с лидером "серых волков" Алпарсланом Тюркешем. Тайно от
кого? Неужели от секретных служб каких-то государств - России, США, которые уже
тогда цепко держали в своих руках президента Армении и управляли им? Или той же
Франции, в столице которой вряд ли случайно проходили эти встречи? Нет,
конечно. Здесь элемент внешней реакции на переговоры, о которой говорит Вардан Осканян, мол, мир, узнав о
переговорах между Арменией и Турцией, приостановит процесс признания Геноцида,
явно отсутствовал. Эти встречи точно так же, как регулярные секретные приезды в
Армению и встречи с Л.Т.-П. и Тельманом Тер-Петросяном турецких бизнесменов,
журналистов, о которых мы узнавали постфактум из турецкой прессы, держались
в секрете только и только от народа Армении и армянского народа вообще. Мы
знали лишь об официальных встречах первых лиц в ходе различных международных
мероприятий.
Между тем
эти встречи имели свои отражения во внутренней политике страны - умиротворение
турок посредством запрета на деятельность "Дашнакцутюн" и ее прессы, блеяновская политика по изгнанию из учебных программ
национального воспитания, преступные заявления премьера Багратяна
о "нашей вине", всяческое умаление значения Дня памяти 24 апреля и
т.д. Возможно, не все подробности армяно-турецких контактов были известны и
турецкому обществу, однако его большая, нежели наша, информированность
несомненна. О чем в те годы договаривались стороны, сегодня можно только
догадываться (экс-министры иностранных дел утверждают, что все эти годы
турецкие предусловия оставались неизменными), во всяком случае после
неожиданной отставки Л.Т.-П. турки не раз сожалели, что не использовали в
полной мере его пребывание у власти.
Особенности
следующего этапа обусловлены прежде всего тем обстоятельством, что дело
"нормализации" отношений двух стран взяли в свои руки сильные мира
сего в лице Госдепартамента США. Его начало, вероятно, можно отнести к созданию
пресловутой "комиссии по примирению". Здесь уже на смену примитивному
азиатскому "хитроумию" Л.Т.-П. пришли самые современные технологии,
разработанные профессиональными аналитиками.
Нам и сейчас
трудно сказать, с какой целью была создана эта комиссия. Скорее всего это был
пробный шар для проверки реакции общественности обеих стран на первую
демонстративную попытку "диалога". Хотя, надо сказать, реакцию
армянского мира можно было предугадать заранее, исходя только из неизвестно кем
подобранных его "представителей".
Комиссия
была распущена после того, как подала в американский суд иск по поводу событий
1915 года в Османской империи: были ли они Геноцидом или нет? Суд принял
соломоново решение: да, это, безусловно, был Геноцид, однако сегодня
ответственности за него никто не несет. Возможно, это судебное решение,
которого никто не отменял, еще всплывет в самый неожиданный момент и будет
использовано, естественно, не нами... Может, ради этого решения и создавалась
комиссия? Сейчас нас интересует не это, а то, каким подлым образом
использовался формат конфиденциальности в этой истории. С одной стороны, факт
создания комиссии был предан гласности, назван состав участников, задним числом
сообщалось о месте и времени очередного состоявшегося заседания, со временем
стали известны и имена координаторов проекта из Госдепартамента... Все
остальное, причем самое главное, так и осталось тайной, не удалось выяснить
даже степень участия МИД Армении в этом проекте...
Сегодня
очевидно, что создание упомянутой комиссии было лишь прелюдией к основному
процессу, начавшемуся летом 2007 года в обстановке глубокой секретности... И
опять тот же вопрос: от кого? И опять тот же ответ: от армянского народа.
По нашему
глубокому убеждению, любые действия властей Армении, направленные на решение
Армянского вопроса, признание Геноцида армян, урегулирование армяно-турецких
отношений, должны осуществляться гласно, с ведома и одобрения армянского народа
(полного согласия в таких случаях добиться, естественно, будет крайне сложно,
но этого и не требуется). В этом случае, то есть в случае проведения властями
Армении последовательной и понятной армянскому народу и мировому сообществу
политики, отпадут и возможности спекуляции Турции процессом переговоров, ибо
всем должно быть понятно, что он не может стать препятствием процессу признания
Геноцида. В таком случае процесс переговоров и его итоги неизбежно должны стать
процессом консолидации армянского народа, армян Армении и Спюрка,
армянского народа и властей Армении. В таком случае была бы исключена или
сведена к минимуму возможность давления внешних сил на власти Армении.
К сожалению,
нынешний процесс не стал таковым, наоборот, он продемонстрировал (независимо от
конечных результатов) все зло и вред формата конфиденциальности, по чьей бы
инициативе он ни был введен. Достаточно отметить, что именно вследствие этой
атмосферы полной секретности все становящееся известным, помимо самих текстов
протоколов, - к примеру, заявления турецких официальных лиц и посредников, даты
предварительного и окончательного подписания протоколов, так и не
получившая внятного объяснения задержка при подписании протоколов 10 октября
- только усиливало царящую в обществе подозрительность и недоверие. Иногда
даже возникает мысль, что формирование негативных для армян последствий
намеренно заложено в сценарий процесса переговоров.
Вернемся к
началу статьи. Почему в обстановке строгой секретности на деньги известных
организаций проводятся встречи армянской молодежи, студентов, журналистов,
представителей НПО с турецкими коллегами, как правило, в Грузии или Турции? Не
потому ли, что их организаторы прекрасно понимают: они творят подлость и зло.
Ибо, как утверждает Честертон, "где бы вы ни увидели людей, коими правит
тайна, в этой тайне заключено зло ".
Во встрече в
Гарвардском университете участвовали и армяне из Армении. Обращаемся к ним:
если вы уверены, что не участвовали в чем-то подлом и злом, расскажите открыто
о состоявшемся "диалоге". Ведь нет ничего тайного, что не стало бы
явным.
Левон
МИКАЕЛЯН, «Голос Армении» |
