Все,
что касается американо-европейских отношений, невозможно иллюстрировать некими
определенными и категоричными формулировками, так как они, прежде всего,
представлены трансатлантическими союзническими обязательствами и задачами.
Европа и США вмещаются в единый цивилизационный
формат, во многом являются двумя «полюсами» одних и тех же политических и
экономических интересов, когда их безопасность и экономическое благополучие
обусловлены взаимозависимостью и взаимной заинтересованностью. Экономическая
конкуренция между США и Европой носит весьма относительный
характер, и давно сложились условия, когда оба центра силы составляют если не
единый, то внутренне и внешне взаимообусловленный рынок. Преобладающая часть
внешней торговли США приходится на Европу и наоборот, что ставит финансовые
системы обоих центров силы в зависимость друг от друга.
Американцы
и европейцы заинтересованы в преодолении нынешнего экономического кризиса по
обе стороны Атлантики и пытаются скоординировать усилия. Тем не менее, со
времени окончания Второй мировой войны происходит
глобальное противостояние между США и Европой. США способствовали ликвидации
европейских колониальных империй, так же, как советской империи, будучи
заинтересованными в доступе к мировым рынкам сырья и энергоресурсов. Даже между
наиболее доверительными союзниками - Великобританией и США - имеются глубокие и
принципиальные противоречия, и было бы ошибочно считать, что американская
политическая доктрина является идентичной британской. Данные две океанические
державы принципиально отличаются и по глобальным целям, и по доктрине, и,
естественно, по политической системе. Так называемая англо-саксонская
финансово-экономическая модель также характеризуется дефинициями. Возможно,
данные отличия обусловлены американским мессианством и фактическим отсутствием
такового в политике и культуре европейских государств. Во всяком случае, если
задачи мессианства можно еще отнести к сфере идей, то различия
социально-экономических моделей Европы и США - это реальность.
Европейцы
неплохо относились к политике Б.Клинтона, хотя наткнулись на радикальные приемы
его политики на Балканах и испытывали надежды на утверждение в США лево-либеральной, практически,
социально направленной модели, хотя довольно быстро поняли цели и задачи
продвижения к власти основных персон нынешней американской администрации.
Правительство США не намерено «спасать» широкие слои населения, в том числе,
средний класс от кризиса и пытается спасти олигархический капитал, что заметно
поубавило энтузиазм Европы в отношении Б. Обамы. По
поводу избрания Б.Обамы в Европе торжествовали
либералы и левые, но на данном этапе в странах ЕвроСоюза
правят балом правые силы, и не просто правые, а с изрядным душком национализма,
что и предопределяет сейчас европейский антиамериканизм. Нужно также учесть,
что нынешний сдвиг континентальной Европы вправо связан с некими решениями
непубличных политических клубов и структур.
Углубление
противоречий в трансатлантических и в американо-европейских отношениях стало
усиливаться после распада СССР. Но отсутствие общего врага - это лишь внешний,
хотя и фундаментальный фактор раскола НАТО. В 90-х годах ведущие политики
Европы развернули бурную деятельность по ограничению доминирования США в
мировой политике, что остается важнейшей целью политики не только Франции и
Германии, но и других стран, особенно, Южной Европы. За последние десятилетия
Великобританию изрядно качнуло влево, и британский истеблишмент все более
обеспокоен и озадачен политикой США. По оценке мэтров британской политической
аналитики, обе страны встали перед перспективой исторического распада
англо-американского неформального альянса. Одновременно, в самих США все больше
приобретает популярность и актуализируется европейская социально-экономическая
модель, на которую ориентируются широкие слои не только среднего класса и
интеллектуалов, но части предпринимательского класса, в особенности, в
отдельных регионах США.
Региональные
направления американо-европейских противоречий выявлены уже 10 – 15 лет назад,
но мировой экономический кризис привел к большей драматизации этого
соперничества. Казалось бы, некоторые примеры сотрудничества противоречат
данным предположениям, например, намерения Франции активизировать свое участие
в операциях в Афганистане. Вообще, декларированные намерения Н.Саркози содержат не солидарность с США, а борьбу за
нивелирование американской монополии в НАТО. Поэтому, Афганистан может стать
ареной внедрения европейцев в зону приоритетных интересов США. Невозможно не
видеть, что заинтересованность Франции и Германии в Афганистане связана с их
интересами в отношении Китая и политикой в Евразии. Тот, кто будет преобладать и контролировать Центральную и Южную Азию, тот и
будет дирижировать политикой Западного сообщества в отношении Китая. Не
исключено, что, наблюдая за американо-российским соперничеством в Центральной
Азии, европейцы, со временем, обозначат свои намерения утвердить
военно-политическое присутствие в этом регионе, причем, это может происходить в
рамках деятельности НАТО.
Ближний
Восток, включая страны Магриба, Турция и Иран уже стали ареной достаточно
упорной борьбы европейцев с американцами за влияние. В зоне арабского мира и
Ирана европейцы имеют определяющие преимущества перед США и довольно активно
играют роль «арбитра» в оценках тех или иных политических инициатив. Франция
выдвинула ряд инициатив по сотрудничеству с арабскими государствами, а также
последовательно выступает за создание палестинского государства, что позволяет
ей оказывать заметное и все более возрастающие влияние в этих регионах. Франция
стала проводником арабских интересов в ЕвроСоюзе и на
мировой арене, и даже отсутствие должного энтузиазма со стороны Германии не
снижают позиции Франции. Некоторое охлаждение франко-иранских и
германско-иранских отношений, вызванное желанием этих держав занять более
«полюсную» позицию в отношении Ирана, вовсе не привело к свертыванию отношений
европейцев с иранцами. Иран крайне нуждается в сотрудничестве с ЕвроСоюзом, чтобы быть, в какой-то мере, защищенным от
намерений США, а также иметь альтернативу при выстраивании отношений с Россией.
Одной из стратегий Франции и Германии является долговременная «привязка» Ирана
на ЕвроСоюз, со всеми его проблемами и ресурсами. Для
этого имеются весьма благоприятные условия.
Европейцы
в значительной мере изменили свое отношение к курдской проблеме. Если ранее
именно Европа была «ретранслятором» курдских интересов и политики, то после
войны США в Ираке, когда курды оказались в огромной зависимости от американцев,
в Европе стали гораздо более сдержанно относиться к курдам. Европейцы видят
несколько угроз, исходящих от курдов. Во-первых, это превращение курдских
земель, локальных организаций и квази-государств в
глобальный «авианосец» США, с помощью которого они будут оказывать влияние на
весь регион, включая не только Турцию и Иран, но и арабские государства.
Во-вторых, угрозы деструктивности могут исходить от
многочисленного (1,0 млн.) курдского населения в Европе, что могло бы внести
нежелательные мотивы в отношениях стран ЕвроСоюза с
мусульманским населением, в целом. В-третьих, выяснено, что находящиеся под
влиянием США курдские партии и организации перестают играть по европейским
сценариям в отношении Турции, что и является главной задачей европейцев в части
недопущения приема Турции в ЕвроСоюз. Тем не менее, если сейчас Франция и Германия не готовы к
осуществлению более активной политики в отношении курдов, то это не значит, что
этого не будет в будущем. Совершенно очевидно, что ведущие европейские
государства заинтересованы в создании независимого курдского государства, с
теми же функциями и ролью, с которыми оно соответствовало бы американским
интересам.
В
настоящее время задачей европейской политики является перевод ориентиров курдов
с США на Европу, что потребует не только каких-то прокурдских
заявлений, но и координации многих политических линий в политике в отношении
арабских государств, Ирана и Турции. Сейчас европейские дипломаты и политологи
пытаются убедить курдов, что нельзя связывать перспективу создания курдского
государства с США, а исключительно с Европой, с ее политической и социальной
моделью, ее моралью и культурой. На курдской арене французы и немцы
противостоят не только американцам, но и британцам.
Особое
место в американо-европейском соперничестве занимает Турция, которая оказалась
в весьма двусмысленном положении из-за новых инициатив США по продавливанию
приема Турции в ЕвроСоюз. Турция, которая честно
выполнившая все условия и пожелания ЕвроСоюза в
отношении политики США на Ближнем Востоке и в других регионах, не имеет никаких
надежд на вступление в ЕвроСоюз, все же, видимо,
приняла игру, которую предложили США, то есть, игру без надежд на реализацию
своей давней мечты. Американцы, в очередной раз, пытаются использовать Турцию в
своей политике в Европе. Насколько эта игра станет эффективной и насколько она
позволит США оказывать влияние на европейцев, сказать сложно. Но факт остается
фактом – Турция оказалась в положении между наиболее ненадежными для нее центрами
силы – США и ЕвроСюзом. Несмотря на напряженные
отношения между европейскими политиками и американской администрацией, все же,
сформировался некий «заговор» между США и ведущими государствами
континентальной Европы в части блокирования Турции и удержания ее под
контролем. Эта политика была плохо согласованной, и поэтому не очень
результативной, но прецедент такой политики возник, и данная политика может
найти продолжение. Можно допустить, что инициатива Б.Обамы
вызвана, скорее, не стремлением оказать давление на Европу, а ограничить
сотрудничество Турции с Россией и ведущими исламскими государствами. Так или
иначе, инициатива президента США Стамбуле в начале апреля 2009 года оказалась
оскорбительной для европейских политиков и общества. Европейцы понимают, что
придется предъявить новые аргументы в отношении Турции, что скажется на имидже ЕвроСоюза. Кроме того, сближение США и Турции приведет к
усилению позиций США в Черном море и Евразии, что совершенно не соответствует
европейским интересам, в том числе, в ракурсе развертывания политики
НАТО.
Особое
место в конкурентных стратегиях США и ЕвроСоюза
занимает Восточная Европа, включая Южный Кавказ. США продолжают свою политику
выстраивания в регионе Восточной Европы блока государств, имеющего две функции:
противостоять Франции, Германии и странам Южной Европы; провести надежный
барьер между Франко-германским тандемом и Россией. Проект «Восточное
партнерство» вызвал крайнее неодобрение Франции и Германии, хотя в этом вопросе
позиции Франции и Германии не оказались солидарными. Франция не очень
заинтересована в Восточной Европе и ее традиционно интересует регион
Средиземного моря, где она настойчиво проводит курс на интеграцию. Для Германии
Восточная Европа - это не только ближайшая экономическая зона, где она не имеет
геоэкономических конкурентов, но и успешно создает
новую «германскую империю», прежде всего, в сфере экономики. Однако, и Франция не может вообще не обращать внимания на эту
зону, и она обязана поддержать своего основного партнера Германию.
В
последние годы, особенно, после бурных событий в Украине, борьба ЕвроСоюза и США за влияние обострилась. Украина, являясь
ключевым государством и фокусом политики мировых центров силы, в будущем все
больше окажется в положении ожесточенной внутренней борьбы, в которой ЕвроСоюз будет играть возрастающую роль. Ведущие украинские
политики пытаются лавировать между США и ЕвроСоюзом,
особенно, Германией в достижении своих целей и стремятся заручиться поддержкой
и американцев, и европейцев. Пока что в Украине нет четко выраженных
«американских» или «европейских» партий, но дело идет к этому, и ведущие
украинские партии не могут не определиться во внешнеполитической ориентации.
Многие задачи в экономике и политике Украина может осуществить исключительно в
сотрудничестве с ЕвроСоюзом, а не с США или
Россией.
Деятельность
Н.Саркози в период грузино-российской войны стала
примером эффективного вмешательства Европы и создания задела для длительного
периода ее влияния на регион Южного Кавказа. Конечно, для этого сложились
благоприятные условия, но столь решительные действия европейских политиков
впервые столь ярко продемонстрировали способность ЕвроСоюза
занять более важные позиции в регионе, где США и России делили сферы влияния.
Протестные действия грузинской оппозиции весной – летом 2009 года, во многом,
были ориентированы на ЕвроСоюз, прежде всего, на Н.Саркози и французскую политику. Политика США в Южном
Кавказе все больше нацелена на ограничение влияния уже не России, а ЕвроСоюза. Поэтому, проект «Восточное партнерство»
представляет собой не что иное, как серьезную попытку дезорганизовать влияние
франко-германского тандема на Украину и Южный Кавказ.
По
существу, борьба за влияние в регионах для США означает стремление не допустить
формирования вполне самостоятельной внешней политики ЕвроСоюза.
Данное соперничество не ограничиться Грузией, а будет распространенно на
Армению и Азербайджан, так как политические проектанты на Западе поняли, что ни
одно из признанных или непризнанных государств Южного Кавказа не может
рассматриваться как носитель изолированной проблемы. Каждое из шести государств
Южного Кавказа будет иметь свое место и свою функцию в американо-европейском
соперничестве, чего пока нет место из-за прежней вялости и ограниченности
европейской политики и, порой, ее полного отсутствия. Европа пытается совершить
прорыв в своей внешней политике и находится в поиске стратегических и
региональных партнеров. При этом, следует помнить, что
пока что только два центра силы в мире заинтересованы в создании новых государств
- это, прежде всего, США, а также Россия.
ИГОРЬ
МУРАДЯН,
информационно-аналитический
портал «Voskanapat.info» |
