Турецкие
дипломаты рассказали в своих мемуарах, как с помощью Сталина им удалось обойти
наркома Чичерина в ходе турецко-российских переговоров. "...Советы
считали, что они могут использовать нас в своих целях в обмен на предоставление
нам минимальной помощи, - писал в мемуарах посол ВНСТ (Великое
национальное собрание Турции. - Ред.) в Москве
Али Фуад Джебесой. -
Мы правильно определили эти тайные советские цели и идеи. Поэтому мы сочли
необходимым прибегнуть к такой политической тактике, которая вынудила бы
комиссара иностранных дел согласиться с нашими условиями. Мы исходили из того,
что советское правительство было преисполнено желания достичь соглашения с
нами. Мы надеялись, что под нажимом, который оказывал товарищ Сталин и мы
также, Комиссариат иностранных дел отступит от позиции, занятой на переговорах,
и согласится с нашей точкой зрения".
Командующий
Восточным фронтом турецкой армии Карабекир приводит в
своих мемуарах полученное им из Москвы письмо члена турецкой делегации на
Московской конференции, который сообщал, как с помощью Сталина и его
подручного Мдивани туркам удалось обойти позицию Наркоминдела
по Армянскому вопросу. По словам турецкого дипломата, Чичерин и Карахан пытались аннулировать Александропольский
договор, "они открыто отстаивали интересы армян". "Поэтому мы
решили перехитрить их. Мдивани предложил нам этот новый подход к решению
Армянского вопроса. Этот новый подход предусматривал прямой выход к
Сталину, который является самым близким другом Ленина. Эти два человека сегодня
обладают высшей властью в России. Фактически он тот человек, который сделал
возможным заключение договора с русскими. Этим договором мы обязаны ему. Если
бы вопрос решался Чичериным, который находился под сильным влиянием Карахана, сторонника интересов армян, то он ничего бы не
сделал".
В мемуарах
первого посла ВНСТ в Москве и члена кемалистской
делегации на Московской конференции Али Фуад Джебесоя также отмечается, что "если бы не
вмешательство Сталина... то Московская конференция продолжалась бы, по всей
вероятности, гораздо дольше; либо мы не добились бы тех результатов, которых
достигли".
В своих
воспоминаниях турецкие политические деятели объясняли аналогичное с точки
зрения долгосрочных государственных интересов России поведение Сталина, его
территориальные уступки туркам за счет армян субъективными мотивами - его
недружелюбным отношением к армянам. "Лично Сталин враждебно относится к
армянам", - сообщалось в вышеуказанном письме члена турецкой делегации на
Московской конференции командующему Восточным фронтом турецкой армии Карабекиру.
Армянский
вопрос на Берлинской (Потсдамской) конференции руководителей Союзных держав
На
Берлинской конференции руководителей Союзных держав вопрос об изменении границы
с Турцией был поднят министром иностранных дел Великобритании Иденом в беседе с
Молотовым 16 июля 1945г. Тогда Молотов заявил, что "в 1921г. турки
воспользовались слабостью Советского государства и отняли у него часть
Советской Армении. Армяне в Советском Союзе чувствуют себя обиженными. В силу
этих причин советское правительство и подняло вопрос о возвращении законно
принадлежащих Советскому Союзу территорий". Он пояснил, что "вопрос о
территориальных претензиях Советского Союза к Турции" возник в контексте
заключения с ней нового договора, поскольку срок прежнего истек.
На заявление
Идена, что "турки не согласны на удовлетворение территориальных требований
Советского Союза", последовал твердый ответ: "Территория, о которой
идет речь, не принадлежит туркам. Они поступили несправедливо, захватив
часть советской территории в 1921г.". Молотов добавил, что в качестве примера
исправления границы он указал туркам на пример поляков, которые, пересмотрев
свою позицию, "согласились возвратить эту захваченную ими территорию
Советскому Союзу".
На довод
Идена, что "в Турции нет линии Керзона",
Молотов напомнил, что "тем не менее английское
правительство раньше не раз выступало в защиту армянского населения,
находившегося под турецким владычеством". Советский нарком воздержался
упомянуть Севрский мирный договор и арбитражное решение президента США
В.Вильсона, которые имели гораздо большую юридическую
силу, чем предложение о разграничении по "линии Керзона".
Тогда Иден
прибег к главному аргументу турок. Умалчивая, что в результате Геноцида в этих
армянских областях армяне все были либо вырезаны, либо бежали, он
"поинтересовался", "много ли армян проживает на турецкой
территории".
На хитрость
английского министра Молотов, видимо, решил ответить хитростью. Он сказал, что
"их там около 400-500 тысяч", в Советской Армении живет около 1 млн армян, а вне территории
Советской Армении, за границей, проживает свыше 1 млн
армян. "Когда территория армян расширится, - продолжал он, - многие
армяне, проживающие за границей, будут стремиться возвратиться на родину.
Армяне очень способные и энергичные люди, особенно в хозяйственных вопросах.
Пусть турки отдадут Советскому Союзу армян, это будет справедливо".
Можно
предположить, что Молотов, указав на численность армянского населения Карсской области до турецкого вторжения и Геноцида,
предоставил английскому министру возможность поправить его и указать результат
этнической чистки. Английский политик предпочел не уточнять.
Через
неделю, 22 июля, вопрос обсуждался уже на высшем уровне - на шестом заседании
руководителей Союзных держав. Черчилль попросил Сталина разъяснить,
"какова позиция советского правительства" по вопросу изменения
восточной границы Турции.
По
предложению Сталина слово предоставили министру иностранных дел Молотову,
который пояснил, что вопрос был поставлен в контексте заключения нового
договора ввиду денонсации прежнего в связи с истечением срока его действия.
К числу
"основных спорных вопросов", которые "следует
урегулировать", Молотов добавил грузинские территориальные претензии:
"...в некоторых частях мы считаем границу между СССР и Турцией
несправедливой. Действительно, в 1921г. от Советской Армении и Советской Грузии
была отторгнута территория - это известная территория областей Карса, Артвина и Ардагана. Вот карта отторгнутой турками территории
(передает карту). Поэтому мною было заявлено, что для того чтобы заключить
союзный договор, следует урегулировать вопрос об отторгнутой от Грузии и
Армении территории, вернуть им эту территорию обратно".
Обсуждение
вопроса о границе с Турцией было продолжено по предложению президента США
Трумэна на седьмом заседании 23 июля. Теперь пояснение давал сам Сталин, который
подчеркнул, что в переговорах с турками речь шла не об исправлении, а "о
восстановлении границы, которая существовала до Первой
мировой войны". Он сказал: "Я имею в виду район Карса,
который находился до войны в составе Армении, и район Ардагана,
который до войны находился в составе Грузии. Вопрос о восстановлении старой
границы не возник бы, если бы турки не поставили вопрос о союзном договоре
между СССР и Турцией. А союз - это значит, что мы обязуемся защищать границу
Турции, как в Турции обязуются защищать нашу границу. Но мы считаем, что
граница в районе Карса и Ардагана
неправильна, и мы заявили Турции, что, если она хочет заключить с нами союз,
нужно исправить эту границу, если же она не хочет
исправлять границу, то отпадает вопрос о союзе".
Выслушав
Сталина, президент США Трумэн, сменивший на конференции Рузвельта, заключил,
что территориальный вопрос "касается только Советского Союза и Турции и
должен быть решен между ними".
Мотивы
Сталина при новой постановке Армянского вопроса
Какими
мотивами руководствовался Сталин, поднимая от имени Советского Союза вопрос об
исправлении исторической несправедливости? Соображения морали, права и
справедливости едва ли могли служить для него побудительными мотивами для
постановки Армянского вопроса.
Как и в 1920г.,
поведение Сталина в отношении Турции определялось не только интересами политики
социал-империализма Советского государства, но и
сугубо личными мотивами. Как единовластный руководитель новой империи, Сталин понял наконец, что подлинные непреходящие интересы
турок несовместимы с интересами возглавлявшегося им государства.
В 1920г.,
склоняя Ленина к принятию своего, а не чичеринского
подхода к решению Армянского вопроса, Сталин сказал, что Чичерин "ни черта
в дипломатии не понимает". В сталинском понимании искусство дипломатии
заключалось в том, чтобы отдавать, когда ты слаб или когда выгодно, и забирать
обратно, когда ты силен. Тогда турки перехитрили основателя большевистского
макиавеллизма: взяли и переметнулись на сторону противника. За это их, конечно,
надо было наказать.
Теперь,
когда Сталин стал единовластным правителем страны, субъективные мотивы
националистического толка проявились у него еще более отчетливо, чем прежде.
Прикрываясь трагедией армянского народа и выступая в поддержку законных прав
армян, Сталин одновременно выдвинул на международную арену несуществовавший
грузинский вопрос. По поручению Сталина и его подручного Л.Берии грузинские
историки - академики Джанашия и Бердзенишвили 14
декабря 1945г. выступили в печати с "законными требованиями к
Турции", которые включали и часть турецкой Армении.
Претензии
грузинских историков охватывали и территории, которые, в соответствии с
решениями Парижской мирной конференции и арбитражным решением президента США
Вильсона, подлежали воссоединению с Арменией. В справке
"Армянские и грузинские претензии на турецкую территорию"
исследовательский отдел МИД Великобритании, указывая, что претензии грузинских
академиков "предъявлялись на Ардаган, Артвин, Олти, Тортум,
Испир, Байбурт, Гюмюшане, Восточный Лазистан,
Трапезунд и Гиресун, т.е. на прибрежную территорию
шириной почти в 100 миль и простирающуюся на 200 миль на запад от
русско-турецкой границы и включавшую около половины территории, которую требуют
для Армении", отмечал, что они основывались "на общих
исторических рассуждениях" и были поддержаны российской прессой,
"невзирая на то, что они противоречат армянским претензиям".
Отмечая, что
"двое грузинских ученых не проявляют большой скромности, когда говорят,
будто грузинская территория простирается от гор Тавра" и что "их
утверждения, будто "Грузия простиралась так далеко на юг", кажутся
исторически неоправданными", западная дипломатия воспользовалась этим для
ослабления армянской позиции...
"Сталинскую"
дипломатию не смущали такие неувязки. Представитель СССР в ООН А.Вышинский
(бывший меньшевик, находившийся на крючке у Берии), защищая там выдвинутые
претензии, безапелляционно отводил критику "советом" внимательно
читать заявление грузинских академиков.
Территориальные
претензии грузинских историков подрывали справедливые и юридически обоснованные
права армянского народа, основанные на международной ответственности Турции за
Геноцид армян.
Столкнувшись
с реалиями международной политики - невозможностью парировать ядерную угрозу
США, Сталин отступил от своих намерений на Ближнем Востоке.
После
фултонской речи Черчилля и принятия доктрины вплоть до смерти Сталина в марте
1953г. турецкая политика СССР пребывала в статическом состоянии:
территориальный вопрос не решался и не снимался.
Во что
вылилось бы восстановление "исторической справедливости" при
всевластии Сталина и его подручного Берии, можно только догадываться. Беженцев
из турецкой Армении, которых "репатриировали" бы в Советскую Армению,
они вскоре выслали бы в Сибирь как неблагонадежных... "турецких
подданных"!
К тому
времени у Сталина и Берии назрело "решение" Армянского вопроса - идея
переселения армянского населения республики на Алтай под благовидным предлогом
удаления от турецкой опасности. Территорию Армянской ССР, можно не сомневаться,
поделили бы между соседними братскими республиками, как это имело место с
территориями высланных в Сибирь народов Северного Кавказа.
Ю.Г.БАРСЕГОВ,
"Геноцид армян. Ответственность Турции и обязательства мирового
сообщества". М., 2005, т.2, часть 2, с.515-518
«Голос
Армении» |
