 На
днях исполнилось 80-летие народного артиста, выдающегося деятеля армянской
сцены Соса Саргсяна. О
творческом пути, воплощенных и невоплощенных мечтах, ровесниках и молодых
актерах, а также о многом другом интервью корреспондента Новости Армении — NEWS.am с Сосом Саргсяном.
- Г-н Саргсян,
выдающиеся актеры тоже с трудом преодолевают возраст?
-
Честно говоря, не ощущаю свой возраст, однако, когда возникает необходимость
применения силы, вижу, что не то, но удивляюсь тому, что себя не чувствую
80-летним. Имею мечты, имею пока не начатые дела и никак не задаюсь вопросом,
когда же должен их осуществить. Мне кажется, Бог позволит воплотить все мечты.
- Что за мечты, если не
секрет?
-
Их много, но первая, конечно, связана с моей страной, с моим народом. Я всегда
мечтал о том, чтобы в Армении над тюрьмами развевались белые флаги в знак того,
что там нет преступников. Как же будет хорошо, если эта мечта осуществится, и
люди будут дружелюбны, друг к другу станут относиться по-братски.
- Я-то полагала, что Ваши
мечты будут связаны с театром…
-
Конечно, и с театром связаны мои мечты. Театр «Амазгаин»
(общенациональный) – в центре моего внимания, и я хочу, чтобы он стал всемирным
театром. Армянский деятель искусства, армянский творец не должен
удовлетворяться пределами своего круга, своей страны. Армянский интеллектуал и
творец должны мечтать о мировых достижениях. Такими были все мои ровесники – Хорен Абраамян, Фрунз Мкртчян и
многие. Это правильно, человек искусства должен быть таким – ревностным,
требовательным…
- Г-н Саргсян,
в молодом поколении видите те легенды, какими были представители Вашего
поколения?
-
Больших артистов ныне в мире мало, не только в Армении, потому что человечество
идет по неправильному пути, человечество деградирует, создает дешевое
искусство. Смотрите, уж более нет имен, бывших законодателями в театре, — Камю,
Эдуардо де Филиппо и
других. Многие были в свое время. Сейчас их нет. Сейчас перед каждой
постановкой ищу – пьесы нет, а театр – это пьеса, театроведение. Эта грязная
волна по всему миру захлестнула искусство, кино, театр. Гомосексуалисты
захватили мир. Посмотрите, что творится: мужчина женится на мужчине и
государство узаконивает этот брак. Есть что-либо более
богохульное, более противоестественное? Но добились цели. Я с ужасом
смотрю: что станет с нашей нацией, если и мы последуем этим европейским
ценностям? Женщина растеряла свою загадочность, «анушей»
уж более нет.
Должен
сказать, что талантливых детей много, конечно, в первую очередь, все зависит от
них. Есть у них эта мощь, это осознание масштабов, чтобы стать Жаном Марэ, Жаном Габеном, Леоновым и
так далее, и так далее? В мире много личностей. В основном все зависит от них
самих. Но и условия нужны, но и общество должно направлять их вперед. Армянская
общественность еще не оформлена, сама не знает, чего хочет, каков ее идеал, кто
сегодняшний герой. В свое время идеалами служили герои Раффи.
Их Раффи воссоздал, потому что народ нуждался в
таковых. Что сейчас требует общество?
Талантливой
молодежи много, но почва нужна, среда нужна, помощь необходима, чтобы вышли на
мировую стезю.
- Но г-н Саргсян,
разве Вы и Ваши ровесники не жили в более тяжелые времена? Как же стали
немеркнущими именами в кино и в театре?
-
Конечно, трудно было. Конечно, за границами Советского Союза прославиться было
крайне сложно. Но мои ровесники прославились в этом могучем Советском Союзе,
снялись в Мосфильме, в грузинских фильмах. До сих пор получаю письма из
Абхазии, с Камчатки — просят дать автограф. 20 лет прошло, но люди помнят. Это
смогли сделать. Например, Хорен Абраамян
говорил: в мире не может быть артиста лучше меня — я должен быть им, я должен
быть известен, должен творить… Очень требовательными к
себе людьми были.
- Г-н Саргсян,
как-то Вы сказали, что были очень стеснительным мальчиком. Как же получилось,
что стали актером?
-
Был ужасно стеснительным, это нонсенс – стеснительный человек стал актером. Так
получилось. Знаешь что, было ниспослано свыше, чтобы я стал актером. Степанаван
был маленьким городом, я же — 7-8-летним ребенком. И вдруг в моей голове
проносится, что должны с местными ребятами сыграть в
театр. И я пишу пьесу, все собираемся, делаем занавес и начинаем играть эту
пьесу. Помню, что в пьесе было много отрывков песен. Играли, дрались — кажется,
сражались против фашистов. Как же могло быть, чтобы человек, не бывавший в
театре, просто представляя, вдруг сделал такое. Бог мне подсказал – иди по
этому пути. Множество раз пытался уйти из театра, но не получалось – рука
Господа тут замешана. А кино… Если бы Генриха Маляна не было, меня бы в кино тоже не было, поверьте. До
того в нескольких фильмах снимался, но не любил кино. Малян
заставил меня полюбить кино, эту атмосферу. И я очень люблю этот рабочий
процесс, устои, разные обязанности.
- Почему более всего
воплощаете трагические образы?
-
А кому их воплощать? – смеется (Г.Г.)… Так получилось, судьба так захотела, и
сложные режиссеры — очень хорошие режиссеры ко мне обращались. Что мне было
делать: «Яблоневый сад», «Дзори Миро»… Не хотел сниматься,
но Жирайр Аветисян на улице
говорил, говорил, уговаривал. Я же уже сыграл в «Наапете»,
почему и сказал: не хочу, потому что, кажется, есть схожесть. Но он оказался
таким упрямым… И в театре я играл в этом жанре. Яго
играл, короля Лира играл…
- Г-н Саргсян,
если актер в жизни не переживает драму, может ли в совершенстве воплощать
драматический образ?
-
Настоящие актеры все находят в своей сути, потому что человек многоцветен, в
каждом человеке есть злость, доброта, честность и нечестность. Образованные люди
каким-то образом отрицательные качества заглушают в себе. Например, зависть –
ужасная штука, образованный человек заглушает в себе. Помню, были актеры,
которые не хотели играть отрицательных ролей. Но я играл. Зимзимова
играл, потом выяснял, что этот человек есть во мне – говорит, действует… Яго играл – один из лучших образов мировой
литературы. Почему один из лучших – потому что очень сложный, очень интересный
образ.
- Почему актеры избегают
отрицательных ролей?
-
Зритель имеет странное отношение – любит положительный образ. Например, Авет Аветисян был гениальным
актером и играл Зимзимова. Народ не любил, его
игровой образ идентифицировали с ним, но в театре Сундукяна
не было такого доброго и честного человека, каким был Авет
Аветисян.
- Как Вы оцените оставленное
Вами наследство?
-
Есть неосуществленные мечты, но если не быть неблагодарным, то следует быть
довольным, потому что судьба дала мне возможность играть множество хороших
ролей. Знаете, в конечном итоге, я знаю, кто я, но не скажу об этом, поскольку
давно знаю одну вещь: после ухода артиста из мира или народ его имя забывает,
или он превращается в миф. Скажем, Адамян для нас
стал мифом. Папазян, Грачья
Нерсисян, Фрунзик Мкртчян, Хорен, Метаксия – это мифы. Кто
сейчас знает, может, умру и, спустя неделю, меня забудут, но, может, легенда Соса Саргсяна останется.
Предрекать — превыше силы.
- Когда в последний раз
снимались в кино?
-
Три года назад в Москве снимался в одном фильме.
- А в Армении?
-
Нет, давно не снимался.
- Почему?
-
Иногда предлагают, но, знаете, трудно. В конечном итоге, что должен играть
после Наапета, чтобы было достойно сыгранных ролей?
Отказываю, потому что должен быть образ, достойный сыгранных ролей. Особенно,
когда постарел.
Гаянэ Григорян, Новости
Армении - NEWS.am |
