18 сентября
1990 года в Москве, в гостинице "Москва" на десятом этаже у номера
10, говорят, было столпотворение. На двери моего гостиничного номера висел
плакат, извещающий о том, что народные депутаты СССР Виктор Амбарцумян
и я объявили политическую голодовку в знак протеста против упразднения
Горбачевым конституционной власти в Карабахе. Объявили голодовку также народный
депутат СССР Сос Саркисян в своем номере на шестом
этаже, народный депутат СССР Вачаган Григорян
(царство ему небесное!) на своем десятом этаже и председатель упраздненного
президентом СССР Карабахского облсовета Семен Бабаян.
Каждый день мы получали сотни телеграмм в знак солидарности из разных стран
мира, и каждый раз нас навещали друзья, соратники, соотечественники.
"Вести" на всю страну сообщили, что 18 сентября выдающемуся ученому
современности, президенту Академии наук Армянской ССР, члену президиума
Академии наук СССР Виктору Амазасповичу Амбарцумяну
исполнилось 82 года.
Среди
огромного числа посетителей был и знаменитый актер Кирилл Лавров. Зная, что
Лавров регулярно посещал своего коллегу, Виктор Амазаспович
справился о состоянии здоровья Соса. Кирилл
озадаченно развел руками и тихо произнес:
– Не знаю,
что и сказать. Но, думаю, плох он. Щеки впалые, нездоровый цвет лица. Он ведь
курит сигарету за сигаретой. А это, небось, при пустом
желудке смерти подобно.
– Я должен
вам сказать, Кирилл Юрьевич, – Амбарцумян заволновался, – весь наш народ очень
любит Соса Саркисяна.
– А я знаю,
почему любит его весь ваш народ, – сказал Лавров, – уверен, не только ваш
народ, но в первую очередь русский, да и вообще весь советский народ любит его
не только потому, что он гениальный артист. Сос –
человек великий. Я часто над этим задумываюсь и, кажется, нашел ключ к тайне
любви к Сосу. Это – культура. От него самого веет
культурой, которая не только внешне проявляется во время общения, но и
внутренне, глубинно.
В тот вечер
мы долго говорили о Сосе. Сказал свое слово и я. И
даже перед сном на голодный желудок (шел девятый день голодовки) я занес в
блокнот беседу Виктора Амазасповича и Кирилла
Лаврова: говорили два выдающихся человека ХХ века о человеке не менее
выдающемся. Тогда Сосу было шестьдесят, сегодня –
восемьдесят. И через это двадцатилетие пронеслись слова о Сосе
Саркисяне - слова любви и глубокого уважения. Великий актер Кирилл Лавров так и
говорил: "В Сосе все от культуры. И то,
как он говорит, и то, как слушает, как смеется, как спорит, как злится. Как
держится на сцене. Как мыслит Сос Саркисян, который
все и вся сводит к культуре, в том числе спасение человека и
человечества".
Сос никогда не путает культуру с внешним лоском. Даже
раскрывая на сцене совершенно разные образы, он старается подчеркнуть в
человеке самое важное, самое спасительное – его человечность. Будь то Мкртыч в "Треугольнике", или Феофан Прокопович в
"Ломоносове", или шекспировский король Джон. Нисколько не игнорируя
замысел авторов, он изнутри подчеркивает собственное видение мира через
сущность героя. Так что чаще всего у Соса речь идет
не об игре, а о жизни.
На всех
перекрестках мира сегодня говорят об экономическом кризисе. Но мало кто говорит
о том, насколько опасен для всего мира давно начавшийся кризис культуры. А Сос говорит об этом постоянно. Остается только позавидовать
платоновским временам, когда многие философские труды, открытия и
государственные решения создавались и принимались в процессе бесед. Сос – просто-таки гениальный собеседник. В нем есть что-то
от Экзюпери, ибо общение с ним – всегда радость и
счастье. Он умеет заставить собеседника трепетать своей простотой и
образностью. Это он 5 марта 1990 года с трибуны сессии Верховного Совета СССР в
своем выступлении говорил о погромах армян в Сумгаите и Баку, о трагедии и боли
Карабаха. Говорил он тихо, и в зале стояла мертвая тишина (он выступал без
бумаги).
В какой-то
момент он остановился и, чуть повернувшись к президиуму, где сидел президент
СССР Горбачев, произнес уже погромче: "Неужели вы
так и не поняли, что произошло и происходит в нашей великой стране? Так и не
поняли, что культура у каждого народа своя, самобытная и только в совокупности
мы представляем общечеловеческие ценности. Все началось с того, что культуру мы
стали считать надстройкой, а между тем она – суть человеческой жизни. Не это ли
привело к тому, что культурой считаем лишь, скажем, шекспировские страсти на
сцене или волшебные линии и формы скульптур? А между тем в основе культуры
лежит милосердие, отсутствие которого и привело к "сумгаиту",
а теперь вот и к "баку".
После этих
слов Соса
в Кремлевском зале заседаний никто не нарушил тишину, пока Горбачев не
произнес негромко и многозначительно "Да-а!.."
Сос, памятуя, что история армянского театра уходит в глубь веков и что Армения - родина великих актеров, любит
констатировать: "Кажется, в самом составе армянской крови есть нечто,
влекущее к театру". Он считает, что народ воспринимает своих актеров как
олицетворение национального духа. И с первых же дней Карабахского движения
встал в строй.
Мало кто
сегодня помнит, что, как только поток изувеченных сумгаитских
беженцев хлынул в Ереван, Сос превратил свою квартиру
в настоящий штаб. Жил он тогда недалеко от церкви Святого Саркиса. Каждый день
с раннего утра у его дверей выстраивалась очередь. Беженцы из Сумгаита молча толпились во дворе. Вместе с ним и художником Саркисом
Мурадяном мы посетили сначала председателя Совета Министров Армении Фаддея Саркисяна, а затем отправились в Эчмиадзин к
Католикосу Всех Армян Вазгену
Первому. На следующий день Эчмиадзин перечислил на счет в Госсбербанк
более двух миллионов рублей (тогда это были деньги). Несколько студентов
взялись добровольно сотрудничать в штабе Соса. У
каждого на столе – компьютер. Записывали имена, номера паспортов и выдавали квитанции,
которые предусмотрительно прислали нам из банка. Это длилось несколько месяцев.
Вскоре Фаддей Тачатович добился самого
главного: по его просьбе из разных регионов СССР присылали нам огромное
количество сборных финских домиков, которые мы незамедлительно переправляли в
Степанакерт. Несколько раз с Сосом и Сильвой Капутикян мы ездили в
столицу Арцаха и видели, какую бурную работу там
проводил председатель исполкома горсовета Степанакерта Максим Мирзоян. В короткие сроки он сумел построить в городе целый
район, который так и называли – Сумгаитский. И во
всем этом присутствовал дух Соса Саркисяна. На двери
его дома кто-то тогда мелом вывел слова из притчи Соломона: "Что город разрушенный без стен, что человек, не владеющий
духом". Может быть, не случайно Сосу выдалось
гениально сыграть роли Дзори Миро и Наапета...
На днях он
позвонил мне на борт "Армении" и сказал: "Ты представляешь, мне
пойдет девятый десяток". Я притворился, что не расслышал его последние слова
и попросил повторить. На качающейся палубе я поднял высоко над головой сотовый
телефон, чтобы океан услышал его слова о том, что ему пойдет девятый десяток!
Мне же
остается от себя и от имени экипажа "Армении", почетным членом которого
он является еще со времен "Киликии", от имени самого парусника
"Армения" сказать другу: "Будь здоров, Сос!
Расти большой! Живи долго, дорогой!"
Твой Зорий Балаян, борт
"Армении"
Тихий океан
Зорий БАЛАЯН, «Голос Армении» |
