Дело Вагана Авакяна – первого
заместителя главного советника президента РА по вопросам национальной
безопасности - стало одной из самых нашумевших историй темного и мрачного
периода тер-петросяновской Армении. В 1993-94гг. "дело о дискетах" широко обсуждалось в
прессе, и не только в местной, фактически став предтечей разгрома армянских
спецслужб в середине 90-х. Несмотря на активное освещение, история,
связанная с офицером КГБ Ваганом Авакяном,
осталась темным пятном, ибо так до конца и оставалось неясным, что именно было
в тех дискетах, которые ему не позволили вывезти за рубеж, и, главное, за что его так жестоко преследовал Тер-Петросян.
Сегодня, по прошествии 15 лет, это дело
вновь актуализировалось, потому что дает четкий ответ, о котором армянская
общественность до сих пор могла лишь догадываться и высказывать предположения
на вопросы: что такое Левон Тер-Петросян и кто стоит за его спиной?
Впрочем, мы
воздержимся от оценок: то, что рассказал нам непосредственный участник тех
событий - бывший сотрудник спецслужб Армении М. А. вряд ли нуждается в
комментариях. Итак, что же именно было записано на тех самых знаменитых
дискетах, за которыми так отчаянно охотился Левон Тер-Петросян?
"Решено
было установить контакты с Вашингтоном", - рассказывает М.А.
"В 80-е
годы я работал в Комитете госбезопасности, но к началу Карабахского движения по
определенным обстоятельствам ушел из органов. Однако в 1988 году состоялась моя
встреча с тогдашним председателем КГБ Арм. ССР М.Юзбашяном, в ходе которой он высказал
свою обеспокоенность развитием ситуации вокруг Нагорного Карабаха. Уже
тогда у него было ощущение, что дни СССР сочтены.
Одновременно
он ясно понимал, что в шахматной партии под названием "Нагорный
Карабах" главными игроками за доской на самом деле являются не Армения и
Азербайджан, а СССР и США и, не понимая ясно намерений одного из этих игроков,
было бы очень сложно рассчитывать на выбор верной тактики в этой игре. Именно
поэтому в ходе нашей беседы с М.А.Юзбашяном возникла
тема установления с Вашингтоном отношений вне рамок СССР с тем, чтобы создать
для Армении определенное пространство для маневра и иметь возможность влиять на
ситуацию хотя бы через участие в формировании информационных каналов, которыми
пользуются лица, принимающие решения.
Вскоре после
вышеупомянутой встречи мне удалось, используя свои личные связи и рекомендации Юзбашяна, установить связь с Посольством США в Москве, в
частности с сотрудницей посольства Сюзан Томпсон.
Американцы с уважением и интересом отнеслись к нашей инициативе и согласились
сотрудничать с нами, ясно понимая при этом, что в условиях, когда в ближайшей
перспективе ожидается смена национальных властных элит, целесообразно
ориентироваться на патриотически настроенные круги, на основе которых эти элиты, как
правило, и формируются в переломные периоды.
Понятно, что
в подобной ситуации, с кем бы из сотрудников Посольства США ты ни разговаривал,
твоим конечным собеседником являются американские спецслужбы, поэтому было бы
лишним и некорректным приводить здесь имена сотрудников, с которыми я в тот
период общался и через которых пытался довести до американской стороны позицию
армянской стороны в нагорно-карабахском конфликте, по крайней мере исходя из моего собственного понимания интересов
Армении.
В 1989г. в
силу целого ряда причин возникла необходимость моего переезда в США. Необходимо
помнить, что в то время Советский Союз еще существовал, КГБ продолжал работать
и мои контакты с американскими дипломатами таили серьезную угрозу и опасность
для меня. В силу этих же причин мой выезд из страны мог состояться только при
содействии американских спецслужб, с использованием имеющихся в их распоряжении
средств и возможностей. Оказавшись в Штатах, наряду с устройством новой для
себя жизни я продолжал поддерживать контакты со своими друзьями в Армении,
внимательно следил за развитием ситуации и одновременно продолжал
консультировать сотрудников спецслужб, в основном ЦРУ, относительно ситуации в
Нагорном Карабахе и СССР.
В начале 1991г., когда Армения де-юре стала независимым
государством, передо мной была поставлена задача установления прямых контактов
с руководством РА для получения оперативной информации о действиях Армении - в
частности в вопросе Карабаха. Это общепринятая практика, когда наряду с
открытыми официальными контактами между руководством двух или ряда государств и
министерствами иностранных дел устанавливаются и доверительные, в значительной
степени неформальные каналы общения, позволяющие более свободно обсуждать те
или иные проблемы и находить их решения. Естественно, организацией таких
"горячих линий" во всех странах занимаются спецслужбы. Для оценки
возможностей установления таких контактов я прилетел в Ереван, где у меня
состоялась встреча с резидентом американской разведки Ральфом Ларсеном (позже его сменил Том Прайс),
назвавшим имена людей, участие которых в организации доверительного канала
связи между политическим руководством США и Армении, на их взгляд, было бы
целесообразным.
В числе этих
людей был назван также Ваган Авакян
– офицер спецслужб, первый заместитель главного советника президента РА по
вопросам национальной безопасности. В ходе той же поездки в Ереван я встретился
с Ваганом, и в ходе обсуждения этой темы мы пришли к
единому пониманию целесообразности установления и поддержания подобного канала
связи.
Для меня
было очевидно, что это расширяло возможности руководства Армении влиять на
происходящие в то время сложные процессы, тем более что Россия, на которую
делалась основная ставка, не всегда (по различным - как объективным, так и субъективным
- причинам) вела себя как надежный и ответственный партнер. Мы договорились,
что в качестве первого шага необходимо под нейтральным предлогом организовать
встречу в Вашингтоне между высокопоставленными сотрудниками армянских спецслужб
и их коллегами из США. Разумеется, обо всем этом Ваган
постоянно докладывал Левону Тер-Петросяну и получал его полное одобрение.
После обсуждения вопроса с соответствующими лицами в
Вашингтоне в феврале 1992г. по конфиденциальному приглашению руководства ЦРУ Ваган Авакян и Микаэл Гукасян под официальным предлогом участия в семинаре
были приглашены в США, где у них состоялись встречи с Джоном Маккафи и Марком Клейном – членами руководства ЦРУ,
курировавшими СССР, а потом и СНГ.
По
возвращении в Армению Ваган Авакян
доложил президенту о результатах поездки, и постепенно началась работа по
установлению и поддержанию информационных и оперативных контактов между
спецслужбами Армении и США. В ходе этой работы некоторые из сотрудников
американских спецслужб, работавшие под соответствующими дипломатическими
прикрытиями и имевшие необходимый официальный статус, представлялись ЛТП для
прямого обсуждения тех или иных вопросов. Зачастую такие встречи носили
полуофициальный либо неофициальный характер.
В течение
всего этого времени от Вагана поступала информация о
том, что американцы усиленно работают с Левоном и с ним встречается все больше
и больше людей. Я понимал, что ЦРУ изучает Тер-Петросяна как потенциальный
объект для вербовки. В те годы основным контактом ЛТП с американцами был
небезызвестный Стивен Манн, затем его сменил Том Прайс.
Периодически приезжали и другие, имена которых я уже не помню. Дело доходило до абсурда: к примеру, Розмари
Форсайт, являвшаяся всего лишь секретарем Посольства США в Ереване, могла
позвонить в полночь и потребовать разговора с президентом. Когда Левону
докладывали об этом, он возмущался: дескать, почему его не соединили?
Постепенно
прямые контакты между американцами и ЛТП становились интенсивнее, тем более что
они имели возможность использовать для этого официальные дипломатические каналы
общения с президентом. Ваган ясно понимал,
что спецслужбы в силу своей природы будут стремиться к расширению влияния на
ЛТП, и по поведению последнего и принимаемым им решениям становилось все более
очевидным, что американцы добиваются в этом конкретных результатов. Объяснять,
какую угрозу представляет руководитель страны, прямо или косвенно управляемый
спецслужбой иностранного государства, думаю, излишне. В этой ситуации Авакян, понимавший основные подтексты происходящего, стал
крайне неудобной для ЛТП и его ближайшего окружения фигурой.
Одновременно
назревал невидимый конфликт между Ваганом и министром
внутренних дел Вано Сирадегяном.
Известно, что в те годы в кулуарах, а иногда и открыто многие говорили о том,
что истинными исполнителями ряда произошедших в Армении громких политических
убийств (бывшего председателя КГБ Армении Мариуса Юзбашяна, начальника Армянской железной дороги А.Кандиляна) были сотрудники Сирадегяна,
объединенные в специальное подразделение в структуре МВД. Курируя спецслужбы, Ваган Авакян в потоке общей
оперативной информации получал также сведения, в той или иной степени подтверждающие эти зловещие предположения и догадки,
и у Сирадегяна могли возникнуть подозрения, что Авакян знает больше, чем ему следовало бы.
Не случайно
именно Вано выступил в феврале 1994-го по Армянскому
телевидению с абсурдным и голословным заявлением о задержании Вагана Авакяна в связи с
доказательством (так никогда и не предъявленным) шпионажа в пользу России. В
момент этого заявления Авакян находился в служебной
командировке в Москве. Там же при Посольстве Армении находились в то время
несколько десятков сотрудников, командированных сюда Вано,
которые якобы занимались поимкой скрывавшихся в России от службы в армянской
армии дезертиров.
Нетрудно
представить, что в случае ликвидации Авакяна в этот
момент все выглядело бы как устранение российскими спецслужбами своего
"разоблаченного агента". Именно эта абсолютно реальная угроза
побудила Вагана Авакяна
немедленно выехать в Софию, после чего события развивались по известному
сценарию. Но тогда только пресс-конференция, данная Ваганом
в Софии в середине марта 1994 года и предавшая происходящее широкой огласке,
могла быть единственной надежной гарантией безопасности для него и его семьи,
взятой по существу под домашний арест.
Что касается
дискет, вывоз которых за пределы Армении ЛТП стремился любыми путями
предотвратить, они действительно содержали информацию о работе со спецслужбами
различных государств и были по существу электронным рабочим архивом Авакяна. В феврале 1994 года в ходе своей последней
командировки в Москву Ваган готовил подписание ряда
соглашений с российскими коллегами, и эти материалы необходимы были ему для
доработки документов. Если бы у Авакяна были
намерения кому-либо эти сведения передать, у него имелся широкий выбор надежных
и безопасных способов и возможностей сделать это. Как развивались события после
задержания супруги Авакяна в аэропорту "Звартноц" с указанными дискетами, хорошо известно.
Своеобразным
катализатором всего этого процесса стала проскользнувшая в моих разговорах с церэушниками информация о том, что американцы готовят
проект возвращения всех территорий в обмен на что-то. Мне, конечно, всего не
рассказывали, но было очевидно, что что-то готовится. Ваган
сказал мне, что у него тоже есть такая информация. И добавил, что, по
сложившемуся у него впечатлению, Тер-Петросян готов отдать все армянские
территории (см. "ГА" от 25.08.09). Авакян рассказал мне, что сам зашел к президенту и спросил:
"Левон, эс инчес анум?" На что тот не церемонясь
ответил: "Ко горц чи"
- мол, я еще президент и сам все решаю. И попросил Вагана
из кабинета. После этого Вагану стало известно, что
состоялся разговор между Левоном и Вано, в ходе
которого ЛТП фактически дал карт-бланш Сирадегяну,
сказав ему, что Авакян владеет таким объемом
информации, что становится опасным, поэтому Вано
может делать с ним все что хочет.
"Узнав,
что ЛТП снова баллотируется, я не могу молчать", - заявляет М.А.
После
задержания Вагана его супруга Зара
позвонила мне и попросила предпринять шаги для спасения мужа, уверяя, что его
собираются убить. Я встретился с руководителем отдела ЦРУ в Нью-Йорке и
потребовал обеспечить безопасность Авакяна, сказав,
что, если с Ваганом что-то случится, я подниму
международный скандал. Потом поехал в Москву и отправился в американское
посольство к Ральфу Ларсену, потребовав у него
немедленно отправиться в Ереван и решить этот вопрос. Спустя два дня он
позвонил мне и сказал, мол, не беспокойся, с Ваганом
все будет в порядке. Только после этого я вернулся обратно в США.
С тех пор
живу в Америке, занимаюсь бизнесом. Когда в 2008г. я приехал в Армению по делам
и узнал, что ЛТП снова баллотируется в президенты и пользуется определенной поддержкой
населения, у меня волосы дыбом стали. Зная, кто он такой и на кого работает, я
не могу молчать...
А. ВАРДАНЯН,
«Голос Армении» |
