СДЕЛКА С США ПО КАРАБАХУ ДЛЯ РОССИИ РАВНОСИЛЬНА ПОЛИТИЧЕСКОМУ И ГЕОПОЛИТИЧЕСКОМУ САМОУБИЙСТВУ - 22 Октября 2008 - Информационный центр газеты армян России "Еркрамас"

- Недавно глава МИД РФ Сергей Лавров в интервью российским СМИ отметил, что в процессе урегулирования нагорно-карабахского конфликта "остались нерешенными 2-3 вопроса, главным из которых является вопрос Лачинского коридора. С аналогичным заявлением в ходе визита в Баку выступил Абдулла Гюль. О чем это говорит, по Вашему мнению?
- Честно говоря, во всем, что касается политики, я склонна ориентироваться на объективную логику развития политических процессов или конкретной ситуации, чем прислушиваться и доверять словам, пусть даже самых высокопоставленных политических деятелей, их высказываниям, сделанным для публики и на публику. Как правило, все эти заявления не отражают реальности, и уж тем более в таких вопросах, как конфликты. Напротив, они произносятся именно для того, чтобы скрыть истинное положение вещей. Гласности предается именно то, чего нет на самом деле, и практически невозможно. Сергей Лавров, Мэтью Брайза, Абдулла Гюль....Даже если принять «теорию заговора» и допустить, как это делают некоторые политологи, что между двумя главными посредниками МГ ОБСЕ по урегулированию карабахского конфликта – Россией и США состоялась сделка по «сдаче» Карабаха, то я не думаю, что они бы стали очень уж откровенничать по этому поводу, и склонны бы были поделиться с нами подробностями этого сговора. Уверена, мы бы с вами узнали об этом задним числом.
Вместе с тем, нельзя не признать и того факта, что любое публично сказанное слово, это – мессидж, причем мессидж вполне конкретному адресату. Кому адресованы «высокопоставленные послания» в данном случае? Армении? Азербайджану? Нагорному Карабаху? Я склонна думать, что мессиджи, озвученные Лавровым, адресованы главному геополитическому сопернику России - США, которые до сих пор обладали монопольным правом на контролирование ситуации в регионе. России, которая перехватила инициативу и явно претендует на то, чтобы диктовать свои условия, жизненно важно удержать темп и скорость движения политических процессов в регионе, взять их в свои руки и повести в нужном ей русле. Неслучайно Сергей Лавров во время совместной с главой МИД Армении Эдвардом Налбандяном пресс-конференции в Ереване отметил, что «ключом к стабильности на Южном Кавказе является настойчивое движение к урегулированию нагорно-карабахского конфликта».

- Считаете ли Вы, что вопрос статуса Нагорного Карабаха может быть решен посредством уступки с армянской стороны 7 районов, составляющих «пояс безопасности» вокруг НКР? Выступая на 63 ассамблее ООН, Абдулла Гюль отметил, что инициатива Турции по созданию Платформы безопасности на Кавказе имеет большие цели и перспективы, и «реализация этой идеи будет способствовать не только урегулированию нагорно-карабахского конфликта, но и других замороженных конфликтов». Как Вы прокомментируете это утверждение и считаете ли Вы вообще возможным создание этой Платформы?
- В принципе, запущенная в политический обиход формула «независимость – в обмен на территории» в контексте какого-либо иного, но не карабахского конфликта, имеет право на существование. Но, реалии вокруг НКР и в регионе, в целом, таковы, что с практически-политической точки зрения подобный сценарий граничит с абсурдом. Скажу больше. Подобный размен выглядит особенно абсурдным именно сейчас, после августовских событий. Стоит ли говорить о степени важности подобного «пояса безопасности» как с точки зрения стратегической, так и военно-тактической. Заявление Абдуллы Гюля по созданию Платформы безопасности на Кавказе – это всего лишь политический шаг. По крайней мере, пока. «Платформу» эту никто не видел и не читал. С большой долей уверенности можно говорить, что в виде какого-либо документа ее вообще не существует. Более того, как мне кажется, эта идея, пока еще, не наполнена конкретным содержанием и для самой Анкары. В изменившемся балансе сил Турция решила воспользоваться ситуацией, и решила вбросить свой пробный шар под названием «Платформа сотрудничества и безопасности», дабы, во-первых, заявить о себе в качестве весьма серьезного игрока в регионе, во-вторых, разыграть его и задать тон политической игры, и, в-третьих, обнаружить позиции и подходы соседей и основных игроков по региону. Ну и уж если вернуться к простой механической интерпретации заявлений, то в приведенной Вами цитате урегулирование нагорно-карабахского конфликта ставится в зависимость от создания этой Платформы, а не наоборот. И это тот самый позитивный вектор, который в наших же интересах использовать с максимальной эффективностью.
Идея совместного регионального решения вопросов безопасности имеет вполне реальные очертания. Скажу больше, региональный формат – это единственно возможный и наиболее реальный. Но с одной оговоркой. Это вопрос не сегодняшнего и не завтрашнего дня, а отдаленного будущего. Важно то, что ко всем постепенно приходит понимание того, что, в первую очередь, следует решить проблемы между самими странами региона. Армения «в целом поддерживает эту идею, и готова продолжить консультации по этому вопросу». Казалось бы, и Азербайджан не против, но ставит «успешную реализацию этой платформы в прямую зависимость от урегулирования нагорно-карабахского конфликта, считая данный проект «без решения конфликтов не столь реальным». Желание присоединиться к платформе стабильности и безопасности, выдвинутой Турцией, выразил Иран. О своей поддержке турецких инициатив заявила Россия.

- По Вашему мнению, возможно ли, что столкновение интересов России и США найдет свое продолжение в Нагорном Карабахе, учитывая, что конфликт вокруг Южной Осетии, казалось бы, исчерпан?
- Столкновение интересов России и США в регионе никогда не прекращалось. Но если до сих пор, Россия лишь давала знать, что ей наступили на «любимую мозоль», то теперь она решила пресекать всячески попытки наступать на нее. После югоосетинского кризиса изменился формат противостояния. Тем более, что с моей точки зрения, конфликт вокруг Южной Осетии отнюдь не исчерпан. Любое, даже самое справедливое решение конфликтных ситуаций, никогда не может быть полным и окончательным, и оно всегда будет нести в себе элемент недовольства какой-либо из сторон, а потому и стремление пересмотреть его. В данном контексте разговоры о якобы достигнутых договоренностях между Россией и США по Карабаху – это все от лукавого. Такого рода договоренность не представляется мне правдоподобной. После предпринятых официальной Москвой серьезных усилий по выравниванию своего внешнеполитического вектора на Южном Кавказе, этот шаг равносилен ее политическому и геополитическому самоубийству. В разыгранном гамбите, Россия уже принесла определенные жертвы, а потому, возможные дальнейшие потери региональных фигур чреваты ее поражением. Сделка с США не входит в геостратегические рассчеты Москвы. Договориться по Карабаху - значит лишить себя рычага управления и давления в геополитической игре, нарушить просчитанный региональный расклад и баланс сил в нем. Не думаю, что это в интересах России, и она не может этого не понимать.

- Армения с будущего года начнет экспортировать электроэнергию в Турцию, в конце октября 2008 ожидается подписание соглашения об открытии оптоволоконного кабеля из Турции в Армению. В то же время, Анкара, казалось бы, открывать границу с Арменией не собирается, каким, в этом контексте, Вам видится будущее отношений между нашими странами?
- На самом деле, о возможностях сотрудничества стран региона по созданию единой энергетической системы, в которой Армения, имеющая достаточные энергогенерирующие мощности, могла бы играть роль главного, если ни единственного ее экспортера, говорится давно. Существует целый ряд экспертных оценок и расчетов по этому поводу. В конечном счете, мы все прекрасно понимаем, что открытие армяно-турецкой границы это не самоцель. Открытая с Арменией граница, карабахский вопрос интересуют Анкару лишь в контексте ее взаимоотношений с Россией, а точнее, как промежуточное, но очень важное звено для экономического прорыва на обширный российский рынок. Не будет преувеличением сказать, что большая доля экономики Турции завязана и ориентирована на российского потребителя. В этом контексте приобретает смысл и открытие железной дороги Гюмри – Карс, которая лишь в том случае будет иметь значение и будет экономически оправдана, если будет функционировать и абхазский участок железнодорожного сообщения. Так что, не стоит класть все яйца в одну корзину. Именно по линии налаживания на государственном уровне экономических отношений между Армений и Турцией заложен тот ресурс, который сделает возможным и их политическое сближение. Стратегическое партнерство Армении и России отнюдь не является автоматически гарантией и панацеей от всех проблем. В создавшихся условиях для Армении открываются новые возможности ведения сбалансированной политики, серьезного прорыва во внешнеполитической деятельности в контексте ее отношений с Турцией, и не только с ней.

- В последнее время Баку делает реверансы в сторону Москвы, звучат заявления о возможном партнерстве РФ и Азербайджана в области экспорта азербайджанской нефти и газа. Говорит ли это о переориентации Баку от Запада в сторону России и как это может сказаться на судьбе НКР?
- Да, изменилось многое. Сложившаяся после грузино-осетинских событий ситуация в регионе и произошедшее здесь политическое и геополитическое переформатирование безусловно не могут не выявить новые приоритеты и акценты во внешнеполитических векторах стран региона. Судя по всему, официальный Баку усвоил уроки юго-осетинского кризиса. Этим объясняется неожиданное заявление о том, что членство в ЕС никогда не являлось приоритетом его внешней политики. Еще более неожиданными явились выступления азербайджанских руководителей, приложивших столько сил и стараний, дабы изменить формат карабахского урегулирования и перевести его в ведение ООН, против свертывания деятельности Минской Группы ОБСЕ. А наметившиеся изменения в армяно-турецких отношениях лишний раз заставили азербайджанские власти задуматься над тем, что, как говорил Черчиль, «нет вечных союзников и вечных врагов, а есть вечные интересы». Интересы Азербайджана сегодня диктуют, что ссориться с Россией – себе вредить.

Спасибо за интервью