ИЦ
BAGIN представляет интервью руководителя Ахалцихского
молодежного центра Григора Минасяна
информационному агентству «Национал» (10.10.2008г.).
-
На каком уровне находится сегодня национальное самосознание армян Ахалцхи?
-
Если брать «самосознание» как понятие, как эталон, такого нет. Но у
определенного сектора самосознание, ощущение того, что они армяне, сравнительно
глубже, у другой части - поверхностнее. Политическое
сознание более развито, но, к сожалению, только на теоретическом уровне, то
есть в очень редких случаях это отражается на практике.
Что
касается последователей Католической и Апостольской церквей, то разница между
ними очень мала, за исключением нескольких деревень, где служат польские
духовные пастыри. Они ведут антинациональную
политику, пытаются отлучить местное население от любого армянского явления.
Католические села делятся на две части: Сухлис, Гиларис и села низинной части района обслуживает Отец
Григорий из Конгрегации Мхитаристов; в Цхалтбиле и верхних приграничных районах ситуация иная: там
служат католические священники. Разница между католиками очень большая.
В
течение лет католические миссионеры внушают определенной части нашего населения
следующую мысль: вы не армяне, вы франки, вы представители другой
национальности, ваш господин – Папа Римский… К
сожалению, довольно многие представители нашего народа восприняли эту идею
буквально. Эта слепая вера, особенно, среди пожилых наблюдается частично в Цхалтбиле, Мохребе, Джулге и других селах.
Почему,
например, раньше отправляли польских католических священнослужителей? Потому
что была Холодная война, и большинство этих польских священников были
сотрудниками спецслужб (например, ЦРУ). Холодная война закончилась, и по логике
нужда в этих польских священнослужителях должна была отпасть, но их вновь
держат в усиленном порядке. Эти священнослужители-поляки относятся к
Католической епархии Гюмри. В селах многое
рассказывают об этих священнослужителях. Жители села Цхалтбила
говорят, что у одного из них – Анатолия очень отрицательная
линия поведения. Говорят, что он даже занят водочным бизнесом и использует
любой повод, чтобы отлучить народ от других деревень, от другой части армянства.
Что
касается апостольских сел, то и там положение не очень хорошее, поскольку во
всем районе у нас один священнослужитель – Тер Манук. Он, естественно, не
успевает обходить все села и везде вести проповеди. Это со всей очевидностью
проявилось на празднике Святой Пасхи. Первопрестольный Эчмиадзин определил
конкретный день, когда армянство должно отмечать
Пасху. А мы по традиции празднуем этот день с Грузинской Православной церковью.
И в этом году среди последователей Апостольской церкви наметился раскол. Почти
60-70% населения праздновали Пасху с грузинами. Это было обусловлено как
пассивностью нашей церкви, так и объективными причинами. Повторяю: один
священнослужитель не может обслуживать весь район, тем более
тогда, когда национальное самосознание нашего народа находится на низком
уровне. Нашему народу трудно объяснить элементарные вещи: например, что этот
праздник - религиозный, и если ты отмечаешь свой праздник, то это вовсе не
означает, что ты враг грузин. Говорят: «Какая разница, ведь все мы христиане?».
Однако, ни один грузин не будет праздновать армянскую
Пасху. Если разницы нет, то почему в таком случае грузины ставят эту самую
разницу? Конечно, для нас нет разницы, но для них - разница большая. Ни один
грузин не позволит себе праздновать религиозный праздник армян.
Поскольку
Пасха – религиозный праздник, поскольку так решил Первопрестольный Эчмиадзин, значит мы должны подчиниться, если принадлежим к
последователям этой Церкви. Эту агитацию должна была вести Церковь, которая
очень пассивна и слаба.
-
А как Вы оцениваете нынешние споры вокруг церкви Сурб
Ншан и деятельность Армянской церкви?
-
Вопрос церкви Сурб Ншан на
данный момент заморожен. К сожалению. Но армянское население крепко связано с
церковью. В церкви есть день для посещений – понедельник. И армянское население
до сих пор посещает эту церковь и, должен отметить, что посещает ее чаще, чем
действующую церковь. Конечно, бывает, что и грузины посещают Сурб Ншан (двери церкви открыты
для всех). Однако, к сожалению, сегодня официально никто не поднял вопрос о
возвращении нашей церкви. Сейчас все возможно. Если в Тбилиси армяне
«переварили» потерю церкви, то пройдет еще несколько лет, и эту же практику
можно будет применить также и в отношении нашей церкви – церкви Сурб Ншан в Ахалцхе.
А пассивность Эчмиадзина заметна. Честно говоря, епархия Джавахка
должна получить отдельный статус, чтобы иметь возможность более обстоятельно
заниматься духовной жизнью Джавахка. Поскольку
Тбилиси и по своему расположению, и по своей специфике очень далек от нас,
отличается от региона, то будет правильнее, если мы выступим в качестве
отдельной епархии.
Безусловно,
пассивность церкви связана с пассивностью государства, поскольку церковь
связана с государством. Как наша церковь, которая не может решить вопросы на
своей территории (я имею ввиду Лори), должна
проникнуть в Самцхе-Джавахк и решать вопросы в Самцхе-Джавахке? Наша церковь хорошо решает вопросы в
Аргентине, Уругвае, Москве, Ростове, но не на нашей Родине.
-
Как Вы прокомментируете активную политику тюркских организаций и вообще
структур, финансируемых турецким государством, в Самцхе-Джавахке?
-
Тюркский элемент усиливается, и уже невооруженным глазом видно, к примеру, в Ахалцхе, присутствие тюркского этноса на рынках, на улицах,
они одеты в свои национальные наряды. Часть из них приезжает непосредственно из
Турции, в массовом порядке скупает квартиры и земельные участки. Были случаи,
когда в некоторых деревнях дома покупали не только турки-месхетинцы,
но и сами жители Турции.
Если
рассматривать вопрос с точки зрения человеческих ресурсов, то тюркский фактор
проникает в регион тремя способами. Первое: среди аджарцев проводится мощная
религиозная пропаганда, нацеленная на возвращение к исламу, а исламизация
подразумевает «тюркизацию». Второе: турок-месхетинцев переселяют из Азербайджана. И третье:
турки приезжают непосредственно из Турции. Эти три компонента вместе формируют
будущий тюркский элемент. Кроме того, налицо очень сильное экономическое
присутствие: у нас есть группа армянских бизнесменов, пропагандирующих все
турецкое. В городе все их знают. В основном, эти люди занимаются строительством
или это известные, так сказать, олигархи. Эти люди агитируют за соседство с
тюрками.
В
нескольких деревнях уже началось строительство мечетей, например, в аджарских
селах Адигенского района. В частности, в селе Чала с
нуля сроится огромная трехэтажная мечеть. В этом районе и без того уже есть 4
действующие мечети. В армянском квартале «Товарный» уже скупили землю под
строительство турецкой мечети. В этом квартале турки-месхетинцы
уже приобрели 15 домов. Они купили дома и в маленьком селе Дзрех.
Они приезжают практически в любой населенный пункт. Говорят: «Это наша родина,
мы должны жить здесь». При этом возле разных людей говорят разное.
Возле одних говорят, что они грузины, возле других – что турки, возле третьих
говорят, что их количество должно увеличиться, чтобы потом они сумели вернуть
назад свои земли. Они и не скрывают этого, то есть если раньше они были
осторожными, имели жалкий вид, то теперь они очень осмелели, стали активнее.
Несколько раз возникали споры: к примеру, в селе Абастуман
в связи с землей возник спор с армянской семьей. Безусловно, вопрос решился в
пользу турок.
Отмечу,
что организация «Ватан» уже имеет свой офис в Ахалцхе. Офис находится возле армянской средней школы №3.
Что касается конфликтов, то в случае увеличения числа турок-месхетинцев
они обострятся и усилятся. Это же стратегия турок: сперва
выжидать, умножаться, развиваться, а потом поднимать вопросы. Прекрасным
примером может послужить активизация крымских татар за последние
15 лет. Турки-месхетинцы распространяют несколько
вариантов. Одно крыло турок говорит: все равно грузины пришлые, они уйдут, а мы
(турки и армяне) вместе найдем общий язык, грузины убегут, откуда приехали, туда
же и вернутся, а мы вместе должны жить. Представители другого крыла турок
работают с грузинами и уже им говорят: выгоним этих армян, будем здесь вместе
жить. Турция ведет дипломатию, она уже начала играть активную роль. А что будет
в будущем, уже не трудно догадаться. Об этом свидетельствуют примеры разных
регионов. Куда проникает тюркский религиозный элемент, туда же следует мощная
турецкая политика, туда же проникает и Турция. В Самцхе
будут созданы альтернативные органы местного самоуправления, законодательные и
исполнительные институты, будет создан меджлис. В процессе меджлис Самцхе и правительство Турции смогут подписать договор о
том, что если у местных турок возникнут проблемы, то Турция будет вправе ввести
свои войска.
Крымский
опыт показал, что там, где тюркский этнос начинает составлять большинство, там
создаются альтернативные государственные структуры. Аналогичное произойдет и в Ахалцхе. Многие этого и не скрывают. Они говорят, что у них
на местах должны быть государственные институты, меджлисы…
Наш
регион и без того чрезвычайно густо населен. А эта тюркская масса – сельская
масса. И, естественно, что они приедут и будут
развиваться за счет сельского хозяйства. Из-за этого возникнут социальные,
экономические, этнические проблемы. Возможны даже столкновения. На мой взгляд,
если последует их массовое проникновение, то Грузия потеряет Самцхе-Джавахк.
-
На Ваш взгляд, чем обусловлена нынешняя политика Грузии, направленная на
ассимиляцию армян Самцхе?
-
Здесь играют роль такие факторы, как язык, религия, среда. Причина того, что
эта политика действует, в нашей пассивности, в нашем антинациональном
поведении, в безразличии… Они пользуются случаем. Хотя столь близкое
расположение от Армении, по логике, должно препятствовать получению крупных
результатов от политики ассимиляции. Быть может, если бы и Армения, и местные
армяне изначально вели правильную политику, то шаги Грузии были бы менее
успешны. К сожалению, грузинские власти не забыли свою старую практику и
последовательно ее реализуют. Ошибочно мнение, что ассимилированный, грузиноязычный армянин – хороший гражданин. В конце концов,
все равно это явление обернется для нас злом.
Все
равно, этот ассимилированный армянин не принесет пользы ни Армении, ни Грузии.
Взять хотя бы тех же «Арнольдов Сепанянов», тех же «Ванов Байбурдов»… Это имеет
глубокие корни, так было, начиная со средневековья. Так что грузины пусть не
очень радуются, что многих ассимилировали, наоборот, в будущем это
обернется злом и для них.
Нужно
вести серьезную работу против политики Грузии по ассимиляции. В отличие от
других республик, Грузия была богата своей многонациональностью.
-
В последнее время много говорится о федерализации Грузии. На Ваш взгляд, какие
правовые механизмы нужно применить в регионе Самцхе-Джаваха
для достижения автономии?
-
Прежде всего, народ должен созреть и осознать, что эта автономия не навязана
какой-то третьей силой или извне, эта автономия нужна им самим. Народ должен
суметь воспользоваться автономией. Ее нужно использовать для удовлетворения
наших требований. И если народ не созрел, эту автономию он просто не сможет
«переварить». И было бы правильнее, если бы Грузия постепенно пошла по пути
предоставления автономии. Это самый мощный экономический рычаг, потому что
сегодня развиваются только Тбилиси и несколько приморских городов, а все
регионы пустеют. И сами грузины уезжают. Автономия нужна и грузинам тоже,
потому что это исходит из их интересов. К примеру, у нас два таможенных пункта,
но от этих таможенных пунктов в местный бюджет ни
копейки не поступает. Все вместе мы должны стремиться к автономии, чтобы на
местах решать многие вопросы: когда нам строить ту или иную улицу, где мы
должны установить освещение. Эти вопросы не должны нам диктоваться из Тбилиси.
Сегодня
90% Грузии сидит на транссубсидиях. Но страна имеет
такую богатую природу, в регионах живут такие талантливые люди: стыдно
требовать субсидии от Тбилиси. Тбилиси большими темпами развивается, в итоге он
станет городом-государством, а Грузия потеряет все регионы. Ну, а такая пустая
страна, как Грузия, без хозяина не останется. Нам уже ясно, кто должен занять
наше место. А что касается «национального» момента, то, конечно, нам автономия
нужна для сохранения нашей самобытности. Эти механизмы мы должны использовать и
для себя, потому что мы местные, мы должны принимать нужные нам законы для
сохранения языка, для получения образования. Нам это нужно, чтобы стало
легче, чтобы обычный мелкий вопрос не перерастал в региональный скандал.
|
