Есть иной
выход, но для этого необходим внутренний диалог в самой Армении,заявил в
интервью ДЕ-ФАКТО карьерный дипломат, бывший глава МИД НКР, бывший кандидат в президенты
Армении Арман МЕЛИКЯН.
- Судя по
развернувшимся в обществе дискуссиям, армянская общественность крайне
обеспокоена сложившейся вокруг Карабаха ситуацией. В свете последних событий
стало ясно, что Россия хочет взять процесс управления так называемым
урегулированием в свои руки и за счет односторонних уступок с армянских сторон
укрепить свои позиции в Азербайджане. Кроме того, еще и ввести свой
миротворческий контингент в зону конфликта и взять под контроль транспортные и
энергетические коммуникации и сам регион. Того же в принципе хотят США и ЕС, но
с условием ввода в зону конфликта им подконтрольного миротворческого
контингента. Собственно эти потуги мировых держав отражены в так называемых
Мадридских принципах урегулирования, выработанных в ходе совместной работы
представителей России, США и Франции в МГ ОБСЕ. Это означает, что даже если
переговоры будут продолжаться под эгидой тройного сопредседательства, нас попытаются принудить к
односторонним уступкам. Пожалуй, впервые за много лет наше общество
ощутило-таки реальную угрозу потери освобожденных территорий и аналогичную
угрозу, нависшую над Карабахом. Судя по разрозненным высказываниям тех или иных
политических и общественных деятелей, армянское общество пребывает в некоторой
растерянности...
- А кто из
наших президентов высказывался против сдачи территорий? Никто. Серж Саргсян честно заявил об этом три года назад, будучи еще
министром обороны. И в этом смысле именно тогда была введена в обращение очень
интересная формулировка, что пределом мечтаний армянской стороны является выход
Нагорно-Карабахской автономной области (НКАО) из состава Азербайджана. И ныне
действующий президент и все до него действовавшие президенты Армении, по сути
дела, были готовы пойти на сдачу территорий в обмен неизвестно на что.
Тер-Петросян говорил, что нужно вернуть территории без предусловий, однако
оставить решение статуса НКР в границах НКАО на будущее. Почему в границах
НКАО? Потому что, Шаумяновский район за сегодняшней НКР как бы не числится. И никто не говорит о
том, что Шаумяновский район – это часть НКР. Его
рассматривают как отдельный район, когда-то населенный компактно армянами
(сейчас – азербайджанцами – Г.М.). В этом смысле нам нечему удивляться.
Никто
почему-то не хочет говорить и о том, что сложившаяся в зоне конфликта ситуация
– это результат азербайджанской агрессии против НКР и против Армении, потому
самолеты Азербайджана бомбили также города в Армении. Следствием этой агрессии
является изменение конфигурации границ. То, что порядка полутора миллиона
человек – как армян, так и азербайджанцев – были вынуждены покинуть места
своего проживания, - это тоже последствия агрессии Азербайджана, в том числе
против собственного населения. Об этом почему-то Армения не говорит, зато
нет-нет, да прозвучит на самом высоком уровне мысль о том, что территории,
которые мы взяли, мы взяли для того, чтобы потом сдать. Такой мысли не было в
голове ни у одного из тех, кто освобождал эти территории. Говорить так – значит
умышленно предать забвению и подвиг погибших наших воинов, и судьбы сотен тысяч
армянских беженцев.
Это -
ассиметричный подход, который в той или иной степени принимался всеми тремя
президентами Армении. Это совершенно неприемлемо. Это – навязываемое решение.
Нам постоянно пытаются вбить в голову, что у нас нет иного выхода.
У нас есть
иной выход. Но к этому выходу никто из трех наших президентов не захотел
прислушаться. Я имею в виду уже последнее время. Потому что все трое имели
возможность задуматься над возможностью чего-то иного, отличного от того, что
им предлагалось или навязывалось и с чем они соглашались. Все трое были активно
задействованы в политике в ходе последних президентских выборов. Они могли
изменить свой подход, предложить иную политику. Но этого не произошло. Поэтому
сегодня и армянская общественность, и политические круги обнаружили, что они в
глубоком тупике и убеждены, что все сильные мира сего требуют только одного –
чтобы армянские стороны сдали территории.
- Но если
этого действительно требуют и Россия, и США с ЕС, если в этом – суть так
называемых Мадридских принципов, то что же мешало
сдать освобожденные земли раньше?Они просто
не могут уступить друг другу. Для каждого из них очень важно, с чьей «легкой»
руки эти территории перейдут к Азербайджану. Для России неприемлемо, если это
сделают американцы или европейцы. То же самое - для остальных в отношении
России или друг к другу. Мы находимся в очень чувствительном регионе, а
конфликт наш является центральным в этом смысле. И от того, как перейдет
стрелка с одного места на другое, будет зависеть, куда пойдут тяжелые поезда
экономики в глобальном масштабе.
- Все
твердят, что конфликт должен быть решен на основе международного права, по
словам сопредседателей, они пытаются найти консенсус между принципами
территориальной целостности и права на самоопределение. Вместе с тем развитие
событий в других конфликтных регионах показывает, что то или иное решение
принимается либо из сугубо политических соображений, либо силовым методом.
Можно ли вообще говорить о международном праве, если старая система
международных отношений полностью развалилась, а новая еще не создана?
Нам,
наконец, нужно понять, что право, в том числе международное право в этом
меняющемся мире – это дисциплина обслуживающая. Она оформляет определенно
сложившиеся отношения, которые формируются на основе политического согласия. И
в этом смысле признание Косово, Южной Осетии и Абхазии очень хорошо
иллюстрирует, насколько это право может быть «гибким». Разные страны, исходя из
своих политических, экономических интересов, из интересов безопасности
принимают самостоятельные решения и, слава Богу, международное право содержит
так много формулировок по разным поводам, которые применимы к совершенно разным
ситуациям в разных контекстах. Один и тот же случай в правовом смысле может быть и поддержан, и опровергнут. Что и делается на самом
деле. Поэтому мы в наших действиях должны использовать те правовые нормы,
которые обеспечивают продвижение наших интересов. Но мы сначала должны суметь
эти интересы сформулировать.
Я считаю,
что сдача территорий в рамки этих интересов никак не укладывается. Поэтому нам
надо исходить из другого – как сделать так, чтобы эти территории не подлежали сдаче ни при каких условиях, чтобы
наши реальные беженцы были в центре международного интереса, а не виртуальные
азербайджанские. Ничего этого не делается. Хотя есть эта возможность, есть
соответствующая программа, которую можно в любой момент задействовать. Этого не
делают. Даже не хотят ознакомиться с содержанием такой программы, потому что
это не входит в круг интересов правящей элиты. Вот об этом надо думать, а не о
том, что нам пытаются навязать другие. Другие это будут пытаться сделать
всегда. Жизнеспособность общества и государства целиком и полностью находится в
прямой зависимости от того, насколько это общество и государство способно
продвигать собственные интересы и противодействовать чужеродным, ставящим под
угрозу существование нашего государства. Сегодня даже намека нет на то, что в
Армении (не скажу про Карабах) есть осознание необходимости такого подхода.
- Как Вы
объясните поведение радикальной оппозиции, взявшей тайм-аут под предлогом
нежелания ослаблять власти Армении, находящиеся под сильным внешним давлением
по вопросу НК?
Это очень
важный вопрос. Потому что на самом деле отход радикальной оппозиции от активной
политики, в том числе от активного воздействия на власти – это не что иное, как
сдача Армении на волю внешних сил. Это не укрепляет власть, а, наоборот,
ослабляет ее на внешнем фронте. Потому что реально сегодня на власть
оказывается колоссальное давление с тем, чтобы они пошли на уступки.
Единственной опорой для власти в данном случае могла послужить активная
оппозиция, которая бы угрожала этой власти. Поэтому Тер-Петросян сделал шаг,
который в данном случае реально подрывает возможности действующей власти и в
целом подрывает возможности государства сопротивляться внешнему давлению. Это –
самая большая опасность и угроза, которая сегодня изнутри направлена против
Армении. Если бы Армянский национальный конгресс (АНК) занял активную позицию,
которая бы сопротивлялась сдаче территорий, ни одна внешняя сила не смогла бы
заставить реально действующие власти сдать территории. Потому что было бы
очевидно, что у оппозиции достаточно сил, чтобы смести такую власть. Отходя,
они, по сути, отдают Сержа Саргсяна на съедение
внешним силам. И здесь неважно, что говорится о мотивации – мол, якобы
американцы пытаются склонить Сержа Саргсяна к
уступкам. Это делают русские. И я считаю, что анализ Левона Тер-Петросяна либо
неискренен и нечестен, либо просто не соответствует действительности по
незнанию.
А здесь
можно усмотреть следующее. АНК вместе со своим лидером просто пытается таким образом, отдав Сержа Саргсяна,
на съедение, его руками сделать то, что готовы сделать они сами, - сдать
территории. Остаться чистыми и прийти к власти на этой волне, избавившись от
груза Карабахской проблемы, проблемы территорий, беженцев, что, на мой взгляд,
просто аморально. Они поднимут волну, когда вопрос территорий уже будет решен,
и скажут – мы можем убрать с арены предателей, но мы не можем больше вернуть
территории, мы не можем повернуть колесо вспять. Вот что они сделают и это то,
против чего мы должны выстроить соответствующую оборонительную линию.
Есть и
другой аспект. По сути дела, было всего две реальные силы, которые могли бы
высказать неприятие плана сдачи территорий. Одна – радикальная оппозиция,
которая отошла от активных действий. Другая – сам
Карабах. Но Карабах тоже связан по рукам и ногам тем, что, по большому счету, у
Карабаха нет сегодня сторонников в Армении, кроме действующего президента РА.
Когда-то такой опорой был Вазген Саркисян.
В Карабахе
сегодня следующая дилемма. Либо там занимают пассивную позицию - поддерживают
президента Армении, выходца из Карабаха, зная, что он, как политический лидер,
понимает интересы НК и попытается их защитить. Либо выступают против президента
и теряют в его лице какую-либо опору. Это безвыходная ситуация. Ведь сегодня молчание Карабаха критикуют в основном те, кому любой
из этих подходов выгоден: если Карабах выступит против президента Армении, то
тем самым ослабит его позиции, если не выступит и будет молчать, то можно все
снова свалить на карабахцев и обвинить в проведении антинациональной политики не только президента-выходца из
НК, но и весь Карабах в целом.
Я не хочу
сказать, что это исключительно недальновидность внутренних сил. Думаю, что во
многом эта ситуация формировалась и усилиями внешних сил, которые сегодня
добиваются сдачи территорий. Я считаю, что мы можем эту ситуацию преодолеть, и
для этого, конечно, нужно встать на путь внутреннего диалога. В противном
случае мы можем проиграть.
Беседовала Гаянэ МОВСЕСЯН, Де-Факто |
