Состоявшийся
однодневный визит в Баку президента России Дмитрия Медведева вызвал
многочисленные обсуждения и разнородные комментарии в Азербайджане, Армении и
Нагорном Карабахе.
При
этом во всех случаях очевидны нотки некоторой тревоги. Однако причины для
опасений совершенно различны.
Изначально было известно, что основными темами обсуждений станут вопрос закупки
азербайджанского газа Россией и вопрос карабахского урегулирования. Первый
актуален для Москвы, второй — для Баку, и именно это обусловливает их уже ставшую традиционной взаимоувязку.
На сей раз российской стороне удалось то, чего не удавалось доселе. Стороны заключили договор о начале поставок азербайджанского газа в Россию
начиная с будущего года. И хотя этот “голубой
поток” нельзя назвать слишком обильным (речь идет
всего о 500 миллионах кубометров, это меньше, чем потребляет за год город
средней величины), важна политическая подоплека контракта. Россияне надеются,
что со временем поставки газа из Азербайджана возрастут и это снизит
вероятность участия Баку в проекте “Набукко” —
газопроводе, который страны Евросоюза хотят проложить из каспийского региона
через Турцию в Старый свет в обход РФ, чтобы снизить свою зависимость от
российских поставщиков и украинских транзитеров. Именно
с этим связана тревога части азербайджанских аналитиков, которые полагают, что
политическая зависимость их страны от Москвы начнет усиливаться. Встревожена и
Турция, где опасаются, что переориентация азербайджанских
газопоставок на северное направление негативно
скажется в перспективе на заполняемости трубы Баку —
Эрзерум. Придется Анкаре увеличить закупки у той же России, а это поставит ее в
большую зависимость от Москвы. Не случайно руководитель турецкого дипведомства Ахмад Давутоглу на днях направится в Россию, чтобы понять, чего
от всего этого можно ожидать. Азербайджанский официоз между тем успокаивает:
газа хватит на всех, вскоре его добыча еще более возрастет и поиск новых
маршрутов связан как раз с тем, что пропускные способности действующих газопроводов
ограниченны, а запуск “Набукко” если и состоится, то
в отдаленной перспективе. Зато россияне готовы платить фиксированную цену в 350
долларов за 1000 кубометров, что очень неплохо в условиях полной неразберихи и
непредсказуемости на рынке энергоносителей. Независимые бакинские
эксперты, впрочем, не исключают, что газовое соглашение с Россией обосновано
отнюдь не только экономически. Оно может иметь и политическую, и даже
коррупционную составляющую: “быть может, наши власти имеют от этого свою выгоду?”
— вопрошает экономист Азер Мехтиев. Впрочем, он же полагает, что соглашение с Москвой
может быть сигналом для Запада, который таким образом предупреждается, что Баку
может диверсифицировать не только маршруты поставок энергоносителей, но и
внешнеполитические приоритеты. А вот в том, что газовая проблематика может
оказать нужное Азербайджану воздействие на ход карабахского урегулирования,
эксперт сомневается: “Не удалось нам протолкнуть карабахский вопрос во время
обсуждения проекта Баку — Тбилиси — Джейхан, навряд ли
удастся добиться особого прогресса и на этот раз”, — сказал Мехтиев
газете “Зеркало”.
Между тем именно с этим и связаны, разумеется, основные тревоги армянской
стороны. Тем более что высказывания президентов Медведева и Алиева в этом контексте
звучали, на первый взгляд, едва ли не в унисон. Азербайджанский лидер упомянул
“принципы международного права”, которые “общеизвестны” и именно на их основе
должен быть урегулирован кризис. Особенно он упирал на четыре резолюции ООН по Карабаху, содержащие требования “вывода армянских
войск с оккупированных азербайджанских территорий”. При этом незыблемым
принципом он, естественно, полагает принцип территориальной целостности. Но
нам, конечно, интереснее, как видится ситуация г-ну Медведеву. Потому что,
повторим, совпадение во взглядах скорее кажущееся, нежели реальное. Есть
существенные нюансы.
Вот
что конкретно сказал российский лидер: “Мне хотелось бы полностью согласиться с
тем, что такого рода проблемы могут быть урегулированы только на основе прочной
международно-правовой базы. Действительно, речь идет об общих принципах
международного права, выработанных, как когда-то называлось, цивилизованными
народами. Речь идет, естественно, о тех решениях основных международных
организаций, прежде всего ООН, о тех резолюциях, которые были посвящены
урегулированию нагорно-карабахского конфликта. Самое главное даже не то, что
эти принципы есть, их никто не отрицает, а то, что стороны готовы рассматривать
все вопросы именно в этом духе и урегулировать конфликт на основе этих базовых
принципов. Это дает надежду на то, что этот сложный и уже достаточно долгий
конфликт имеет шансы быть разрешен. И последняя встреча в Санкт-Петербурге,
показала,.. что участники переговоров готовы к тому,
чтобы постепенно снимать те расхождения, которые существуют в позициях по
отдельным вопросам, и двигаться вперед. У этого конфликта есть все шансы быть
разрешенным в достаточно близкой исторической перспективе”. Столь длинная
цитата позволяет ощутить и понять логику кремлевских подходов к проблеме. Она, как представляется, в том, что “цивилизованные народы”
выработали, среди прочего, конечно, и принцип территориальной целостности, но
также — равнозначный ему принцип права на самоопределение. В отличие от
г-на Алиева Дмитрий Медведев здесь никаких приоритетов расставлять не стал. Это
понятно: Устав ООН трактует самоопределение народов в качестве оптимального
условия стабильности и благополучия. И однобокие интерпретации азербайджанской
стороны российский лидер, конечно же, повторить не может. Во-вторых, упомянутые
обоими руководителями резолюции Совета Безопасности ООН, надо сказать, никак не
предопределяют статус Нагорного Карабаха. Что естественно — оккупированными
(занятыми) могут быть названы только районы вне НКР, так называемая “зона
безопасности”, поскольку на них не распространяется применение права на
самоопределение. А вот к НКР термин “оккупация” не приложим по определению. Кто
ее “оккупировал”? Живущие там изначально армяне? Так что все это очень
неоднозначно, а главное — не увязывает определение статуса с “выводом войск”.
Полагаем, все это и имел в виду Дмитрий Медведев, когда сказал, что “у
конфликта есть шансы быть разрешенным в достаточно близкой исторической
перспективе”. Слово “исторической” объясняет все. Это значит, что в ходе
ведущихся сейчас переговоров работают известные “мадридские принципы”. Суть их
коротко можно выразить формулой “территории в обмен на отложенный статус”. Это
означает пакетное решение целого комплекса вопросов (освобождение ряда
прилегающих к НКР районов, возвращение беженцев, деблокаду
границ и т.п.), при том что в положении самого
Нагорного Карабаха сохраняется статус-кво вплоть до проведения референдума о
его статусе. Референдум же должен состояться лет через 10-15, то есть именно в
“исторической перспективе”.
Никто не утверждает, что названные проблемы решить легко и просто. Однако уже
не только сопредседатели Минской группы ОБСЕ и официальный Ереван, но и даже
Азербайджан, вопреки прежним высказываниям, фиксирует явный прогресс,
наметившийся в результате участившихся встреч руководителей противоборствующих
сторон. Кстати, накануне стало известно, что еще одна такая встреча, весьма вероятно, произойдет уже через пару недель, и вновь —
в России. Так что на днях мы станем свидетелями очередного всплеска
посреднической активности, всегда предшествующей таким саммитам.
Армен ХАНБАБЯН, «Новое
время» |
