Турецкий
этнограф Эрхан Эрсой, работающий в Турецком
университете Хаджетепе, является одним из
специалистов, занимающихся проблемами амшенов. В
сфере его интересов, в частности, находится влияние социально-культурных
изменений на различные стороны образа жизни амшенов. Эрсой не принадлежит к числу турецких ученых, считающих амшенов турецкими племенами, однако в вопросе этнической
идентичности его оценки имеют несколько размытый, запутанный характер. Недавно
ученый был в Армении. Ниже представляем его интервью с тюркологом Рубеном
Мелконяном.
-
Господин Эрсой, как и когда вы начали заниматься
вопросами амшенов?
-
Мое знакомство с амшенами было случайным. Я занимался
альпинизмом. Поднимаясь на Каджкарские горы, я должен
был пройти через Амшен. Флора этих мест интересует
многих, но меня, как этнографа, привлекло другое обстоятельство. Я увидел
совершенно незнакомую мне культуру. До этого я даже представления не имел об
этом народе, продолжающем своеобразные культурные традиции: женщины носили
отличающуюся от других анатолийских женщин одежду, головные уборы, говорили на
необычном диалекте. Все это, разумеется, вызвало определенный интерес. Это было
в середине 1980-х годов. Через пять лет, в 1989г., я начал свои исследования в Амшене. Вначале провел подготовительные работы, поскольку
для нас, этнографов, крайне важно отношение народов тех местностей, где мы
должны работать. Я начал уделять больше внимания некоторым сторонам образа
жизни амшенов, в частности, восхождению на яйлу
(летние горные пастбища), изучению влияния социально-культурных изменений на их
образ жизни. Это стало темой моей научной диссертации.
-
Неужели традиция подниматься на яйлу так важна для амшенов?
-
Восхождение на яйлу имеет важное экономическое, общественное и культурное
значение, в частности, в структуре амшенской
идентичности западной группы. Это также считается частью амшенского
традиционного ведения сельского хозяйства. Восхождение на яйлу амшены превратили в отличительную составляющую своей
культурной идентичности. Именно на яйле проводятся народные церемониалы,
обряды, например, Вардавар, и поэтому это важно в
контексте культурной идентичности. Однако вследствие происходящих ныне
процессов этой культурной идентичности и своеобразию также угрожает опасность,
поскольку туризм проник и в эту сферу: народные обряды превратились в способ
привлечения туристов, иными словами, в бизнес.
-
Вы, как специалист, занимающийся проблемами амшенов,
должны знать также об их численности.
-
В Турции перепись населения проводится не на основании этнической
принадлежности или родного языка, и поэтому в настоящее время реальную цифру
нацменьшинств мы не знаем.
-
Однако недавно была опубликована этническая карта Турции, на которой
отмечалось, что в стране проживает 13000 амшенов.
-
Это не соответствует действительности, следует говорить
по меньшей мере о 50.000 амшенах. А если хопскую и западную группы считать
вместе, то их наверняка еще больше.
-
Вернемся к вопросу этнической идентичности. Известно, что у амшенов
существуют различные формы проявления идентичности. Если амшенов-мусульман
разделить на условные группы, то можно сказать, что некоторые из них (по крайней
мере, внешне) выдают себя за турок. Другие считают себя представителями
отдельной эмшинской нации, третьи признают свое
армянское происхождение, однако очень немногие осмеливаются говорить об этом
вслух. У них заметны такие явления, как поиск своих корней, кризис
идентичности.
-
Тех, кто в открытую говорит о своем армянстве, очень мало. Их даже трудно назвать группой. В то
же время, принадлежность к амшенам дала им
возможность отличиться от других народов региона (грузин, лазов). Однако в
связи с этнической идентичностью возникают определенные проблемы, высказываются
мнения и точки зрения относительно используемого ими языка и слов. В
действительности нельзя сказать, что язык амшенов
понятен армянам или соответствует армянскому. Вместе с
тем очевидно, что это – диалект языка, имеющего одни и
те же корни. И если руководствоваться именно этой языковой основой, то можно
сказать, что амшены имеют армянскую историческую
первооснову. Однако нужно быть осмотрительным, поскольку развитие и продвижение
тезиса этнической принадлежности на основе языка может быть крайне рискованным.
Приведу пример, связанный со мною. Мои родители говорят по-гречески, но мой
отец албанец. Село, где жила его семья, находилось на севере Греции, поэтому
его язык греческий, а этническое происхождение – албанское. Большинство
исламизированных албанцев, переселенных в Понт,
говорило по-гречески. Хочу сказать, что мы, исследователи, должны быть в этом
вопросе более осторожными и точными.
-
Г-н Эрсой, в тех местах не было мощного армянского
государства или господства, которое заставило бы этих предполагаемых неармян освоить и использовать армянский язык. Хочу
сказать, что армянский не был языком господствующей нации, который прямо или
косвенно мог быть навязан тем, кто не принадлежал к этой языковой группе.
-
Действительно, ситуация с Амшеном несколько иная.
Здесь однозначно существует проблема 12 тысяч людей, переселенных Амамом Аматуни: как бы это ни
было похоже на легенду, она имеет связанную с армянским народом историческую
первооснову. Но были ли все эти пришельцы гомогенны, и все ли они были
армянами? Не было ли среди них других христиан, бежавших от арабов и
присоединившихся к Амаму Аматуни?
Об этом мы не знаем, поскольку известно, что во время миграции малые группы
присоединяются к большим, чтобы быть в большей
безопасности. Эти вопросы нужно как следует изучить.
-
Однако существует один неопровержимый факт: проживающие в этих местах амшенские армяне-христиане, бежавшие до или после 1915г. в
Россию, ныне являются кровными родственниками проживающих в Турции амшенских армян-мусульман. Они армяне. Возможно ли, чтобы
этническая идентичность амшена-христианина не была
поставлена под сомнение, в то время как этническая принадлежность его
родственника-мусульманина вызывает споры?
-
Да, мы знаем эту историю, но вопрос в том, на самом ли деле в 8-м веке во главе
с Амамом сюда пришли 12 тысяч человек, или же эта
цифра вымышленная и чисто символическая. Тем не менее, очевидно, что амшены сохранили некоторые армянские традиции, используют
армянские слова, термины, речевые обороты, и этого не могло произойти только по
причине простого общения или доминирования господствующего языка. Несомненно,
существуют исторические связи, и есть амшены, которые
заявляют об этом, однако в плане идеологии последнее, что стоит ожидать от амшена, так это то, что он встанет и заявит: «Я армянин». А
в Турции гордиться и хвастаться своим армянским происхождением крайне опасно и
рискованно, чревато отчуждением и изоляцией.
-
Но иногда, например, среди проживающих в Стамбуле амшенов,
можно встретить людей, которые открыто говорят о своей
истинной этнической принадлежности.
-
Ну и что они говорят?
-
Например, несколько месяцев назад в турецком журнале «Йени
Актуэль» проживающий в Стамбуле юрист-амшен
по имени Кемаль Мути писал, что амшены
являются не турецкими племенами (как утверждается), а имеют армянское
происхождение, но боятся высказываться об этом вслух из страха, как вы сказали,
быть изолированными.
-
Опасность заключается не только в изоляции или отчуждении, но и в том, что
можно стать мишенью националистов. Сегодня это происходит с курдами, однако
нельзя предсказать, какие последствия может иметь, скажем, ношение ярлыка
«армянин» или «исламизированный армянин». Сегодня, похоже, особого этнического
давления на амшенов нет и не будет
до тех пор, пока амшены не заговорят о своей
этнической принадлежности, не будут иметь проблем с официальной идеологией и
национальным государством. Но если они начнут об этом говорить, то непременно
столкнутся с разного рода препятствиями и давлением.
-
По-моему, Турция весьма закомплексованно и щепетильно
относится к другим нациям, их религиям и культурам. Например, известно, что
Турция не испытывает недостатка в мечетях, и повсеместно строятся новые, однако в этом году я сам видел, что Карсская церковь Сурб Аракелоц (Святых Апостолов), реставрируемая с прошлого
года, превращена в мечеть. Ведь очевидно и ясно, что это церковь: сохранились
даже кресты на ее стенах. Как вы прокомментируете этот факт?
-
Это политика, многие греческие и армянские церкви в Анатолии превращены в
мечети. Добавлю, что эта политика только этим не ограничивается. Например, в
селе, полностью заселенном христианами-ассирийцами, государство строит мечеть,
назначает имама. В селах алеви (а известно, что алеви мечетей не строят) тоже построена мечеть. Это
идеологические явления, и я не думаю, что у государства есть столько денег,
чтобы строить неиспользуемые мечети. Так же обстоит ситуация с Ани: об Ани говорят не как о древнем
армянском городе и столице армянского царства, а как о месте, откуда
турки-сельджуки впервые вошли в Анатолию.
-
Кстати, эту же мысль, побывав в Ани, высказал также Абдулла Гюль.
-
Однако следует также отметить, что политика превращения церквей в мечети более
не продолжается, ей положен конец.
-
Г-н Эрсой, многие знают, что, например, в вопросе
реформирования турецкого языка большую роль сыграл Акоп
Мартаян, которому Ататюрк
присвоил фамилию Дилачар. Он армянин, но на всех его
книгах написана только первая буква его имени, поскольку имя Акоп явно укажет на армянское происхождение. Или же, один
из символов Турции, первая женщина-летчик и приемная дочь Ататюрка
Сабиха Гёкчен, как
выяснилось, в действительности является армянкой, и гонения на
Гранта Динка начались именно тогда, когда он написал
об этом. Это тоже комплекс?
-
После раскрытия истинного происхождения Сабихи Гёкчен один символ страны как будто разрушился: если бы она
была черкеской или принадлежала бы к какой-либо другой
национальности, никаких проблем не было бы. Но быть немусульманкой,
армянской или гречанкой – серьезная проблема, поскольку они изолированы от
общества, отчуждены и не могут быть национальным символом.
-
Вернемся к вопросу амшенов. Какова, по-вашему,
степень влияния ислама на амшенов? Как известно, у
них сохранились некоторые элементы христианского и дохристианского армянского
вероисповедания, например, Вардавар, Трндез и пр.
-
Я провел одно исследование, чтобы выяснить, насколько религиозны
амшены. Расскажу одну историю, которая наглядно
представляет картину. Амшены – это люди,
употребляющие спиртное, бранящиеся, танцующие орон в
паре мужчина-женщина. Священнослужители-мусульмане не одобряют этого, они
пытаются наложить на них запреты, заявляя, например, что танцевать орон – грех. Я слышал еще одну историю. В одной из амшенских сел был назначен молодой имам, и он не разрешил,
чтобы мальчики и девочки вместе посещали курсы Корана, требуя проводить их
отдельно. Все население села начало возмущаться тем, как можно отделить детей,
ведь большинство из них родственники, двоюродные братья и сестры. В конце
концов, этого имама прогнали из села. Вначале я в это не поверил, однако как-то
по дороге в Хопу случайно познакомился с одним
священником. Он сидел рядом со мной, между нами завязалась беседа. Я сказал,
что работаю на этих территориях, провожу исследовательские, полевые работы,
посещаю различные села. Рассказал также об истории с имамом. Велико было мое
удивление, когда этот человек признался, что он был тем имамом, которого прогнали
из села. Сказал также, что жители этого села – очень хорошие люди, но мужчины и
женщины танцуют, взявшись за руки, а это грех, о чем он им говорил, но его
словам не придали никакого значения. Рассказал также историю с курсами Корана,
когда он пытался разделить детей по половому признаку, после чего сельчане
сказали: «Ты уже переходишь все границы», – и прогнали из села. Т.е., они живут
мирской жизнью. Правда также, что амшены
редко посещают мечети.
-
Г-н Эрсой, я бы хотел знать ваше мнение о существующих
у амшенов внутриобщинных браках.
-
Скажу, что в селах традиция заключения внутриобщинных браков продолжается, но в
целом в амшенской общине это явление постепенно
сходит на нет. Вместе с этим, растет число браков с неамшенами. Основная причина заключается в том, что все
больше амшенов переезжает в города. Перебравшись в
большие города, многие из них отчуждаются от своих земель, порывается, либо
ослабевает связь с амшенским окружением. Я знаю амшенов, которые говорят без амшенского
акцента, никогда не видели Амшена и не имеют связи с амшенами. Иначе говоря, второе, третье поколения городских амшенов более отчуждены.
Излишне говорить, что у них не сохраняется также традиция заключения
внутриобщинных браков.
Фонд
«Нораванк» |
