Вопрос проживающих в Турции крипто- и исламизированных армян время от времени появляется в повестке турецкой прессы и политических и научных кругов и становится причиной всевозможных спекуляций. Даже поверхностные наблюдения позволяют прийти к выводу, что спекулятивная политика имеет тенденцию к росту и принятию еще более экстремальных форм.
Вообще, армянская тематика в Турции – щепетильный и тонкий вопрос. В последние годы к ней прибавилась также тема крипто- и исламизированных армян, давшая турецкой пропагандистской машине возможность поднять новую волну фальсификаций. Турецкая пресса, различные аналитики и ученые в течение последнего месяца вновь обратились к теме криптоармян, используя ставшие традиционными инструменты спекуляции, которые, можно сказать, уже устарели. Может быть, в том числе поэтому турецкая пропагандистская машина, стремясь к новизне, еще больше искажает факты и «преподносит» общественности абсурдную информацию.
Журналист турецкой газеты Aktif Haber Юсуф Гезгин один из тех, кто активно занимается вопросами иноверцев и, в частности, скрытых. Его статьи отличаются радикальными, пристрастными подходами. В своей последней статье по теме (18 апреля) Юсуф Гезгин, дав волю фантазии, описал две якобы существующие группы криптоярмян, озаглавив ее «Криптоармяне против армян». По его словам, помимо 35-50-тысячной армянской общины Турции, исповедующей христианство и официально признающейся нацменьшинством, якобы существуют криптоармяне, выдающие себя за мусульман, и их число, по разным источникам, составляет один миллион.
«Многие из этих армян (как минимум половина), оставшихся в Анатолии после событий 1915г., продолжают жить среди турок и курдов как истинные мусульмане. Если даже они и знают о своей прежней идентичности, то все равно не хотят вернуться к ней. Однако некоторые организации, финансируемые из Европы, желают напомнить образованной молодежи этого сегмента о ее армянских корнях. Значительная часть этого одного миллиона, зная и осознавая свою армянскую идентичность, выдает себя за турка или курда. С одной стороны, они занимают первые позиции в PKK и ее политической организации (с идентичностью курда или курдиста), с другой – находят место в ряду самых расистских тюркистов (с национальной и даже националистической идентичностью). Однако самые влиятельные позиции (среди курдов, турок и алеви) эти криптоармяне занимают в гражданской и военной бюрократии. В судебной и военной системах и университетах достаточно много криптоармян. В университетах они время от времени выявляются, однако их имена в армии и судебной системе никто не осмеливается произносить вслух».
По словам Юсуфа Гезгина, турецкие криптоармяне подразделяются на две группы. Представители первой группы якобы предпочитают не раскрывать своей идентичности и продолжают оказывать свое влияние внутри страны, а представители второй группы – это те, кто стремится зарегистрироваться криптоармянами и таким образом обеспечивать мощное армянское присутствие. И якобы эти две группы ведут между собой серьезную борьбу.
«Политика выявления истинной идентичности криптоармян и создания армянской колонии находит поддержку армянской диаспоры, которая верит в необходимость возвращения людей армянского происхождения к своим корням. Под именем американских, европейских исследователей, туристов и журналистов организуются экскурсии в места проживания граждан армянского происхождения, ведутся работы по организации и укреплению их армянской идентичности. При использовании фондов Евросоюза прилагаются усилия для восстановления армянских памятников Анатолии. В вопросе реабилитации армянской культуры большое содействие оказывают также криптоармяне, вовлеченные в государственную структуру. Я считаю, что высокие баллы, данные Турцией Армении во время конкурса «Евровидение», явились шоу в доказательство армянского присутствия. А другая сторона против открытости и считает, что ее сила заключается в секретности. Эта группа верит, что, внедряя криптоармян в государство, PKK и ряды националистов, сможет намного легче поставить на колени, расчленить турецкое общество и государство. Эта группа обеспокоена тем, что открытая политика рассекретит те позиции, которых они достигли своим многолетним трудом. Она считает, что оставаться криптоармянами намного влиятельнее и выгоднее, что это более удобный метод для того, чтобы добиться своих целей и отомстить туркам. С началом процесса по членству Турции в Евросоюзе между этими группами криптоармян развернулась серьезная борьба». Автор статьи идет еще дальше и приписывает криптоармянам даже убийство Гранта Динка. «Я вполне допускаю, что Гранта Динка – сторонника открытости и публично говорящего о существовании криптоармян, убили криптоармяне, внедренные в ряды националистов».
Согласно Гезгину, группа криптоармян, проводящая открытую политику и стремящаяся выявить армянскую идентичность, в отличие от другой, более «чиста и невинна». По его мнению, криптоармяне, сами раскрывающие свою идентичность, могут причинить Турции несравненно меньше вреда. Автор статьи еще больше раскрывает карты и анализирует возможные развития, к которым может привести выявление криптоармян и их возвращение к своим корням. «Было время, когда почти четверть населения Анатолии составляли армяне. Они были хорошими друзьями и соседями и даже считались «преданной нацией». Сегодня, даже если все вернутся к своим корням, не думаю, что армяне, составляющие чуть более одного процента населения Турции, могут стать проблемой для страны. Однако криптоармяне уже сто лет не дают покоя ни армянам, ни туркам».
В конце Гезгин приводит известный турецкий тезис о том, что криптоармяне внедрены повсюду, и от них исходит большая угроза. «В этой стране криптоармяне пошли так далеко, что они могут быть на посту руководителя турецкого национализма, могут от имени турецкой стороны отвечать на армянские тезисы в Лозанне1, махать турецким флагом в первых рядах националистических демонстраций».
Недавно печально известный историк Юсуф Галачоглу, говоря о якобы закрытом архиве Армянской Революционной Федерации «Дашнакцутюн» (АРФД) Бостона, вновь заявил, что «во время изгнания 1915г. около 90-95 тысяч детей-армян нашли приют в мусульманских семьях и с течением времени исламизировались. Они сменили свои имена и таким образом продолжили свое существование. Однако в середине 1970-х годов эти люди опять начали менять имена на армянские. В Анатолии все знают, кто армянин. Грант Динк говорил, что их число доходит до 500 тысяч».
А занимающийся этой задачей другой журналист, Мехмет Шевкет Эйгин (Milli gazete, 26.05.08), отмечает, что об этой проблеме следует писать и говорить осторожно. По его мнению, следует отличать криптоармян от «открытых» армян, живущих в Турции как нацменьшинство. «Обвинять криптоармян неправильно, будь их 500 тысяч или 1,5 миллиона. По моему мнению, большинство из них действительно стали мусульманами. Однако факт есть факт: среди криптоармян есть люди, причиняющие Турции вред». В продолжение неоднократно озвученного турецкого мнения о том, что почти во всех негативных явлениях, происходящих в стране, виноваты армяне (независимо от того, открытые они или нет), Эйгин отмечает: «Они (криптоармяне) сыграли большую роль в перевороте 27 мая 1960г. Движение PKK в действительности было не курдским, а армянским. В течение последних 60 лет криптоармяне были замешаны во всех террористических актах, переворотах, мятежах, волнениях и насильственных действиях. Еще раз отделяя своих сограждан, членов армянского меньшинства, заявляю: сегодня самыми ярыми нападающими на ислам, мусульман, Коран и святыню являются криптоармяне, выдающие себя за турок и мусульман».
Спекуляция на армянскую тематику в Турции достигла той степени, что даже известный туркофил, константинопольский армянин Левон Панос Дабагян недавно выступил со статьей (Once Vatan, 6.06.08). Говоря о вышеупомянутых турецких авторах, он задается вопросом: «Что бы было бы, если бы не было армян, чем же должны были заниматься некоторые, о чем бы они писали и, тем самым, зарабатывали себе на жизнь?» Сам же отвечает на свой вопрос: «В таком случае, у этих журналистов просто не было бы материала». Дабагян затронул также проблему обращения армян в ислам, отметив, что исламизация армян началась не в 1915г., согласно его формулировке «во время изгнания», а еще раньше – во время первых контактов армян и турок, и продолжалась также в османский период. А говоря об армянах, принявших ислам во время Геноцида, он цитирует выпущенный в то время указ, по которому турецкие полицейские ходили по домам мусульман и требовали, чтобы те сдали приютившихся у них армян. В этом указе позднее было добавлено, что даже если армяне обратились в ислам, их все равно нужно выдать. «И насколько после всего к чести этих людей называть спасшихся членами PKK, навешивать на них ярлыки?»
Все эти спекуляции, по нашему мнению, умещаются в более широкое понятие: в республиканской Турции армян всегда представляли предателями, «пятой колонной», и все это делалось на самом высоком государственном уровне. В этом же контексте можно поместить необходимость иметь в стране врага, а самым удобным «кандидатом» на эту роль являются армяне. Затрагивая эту проблему, известный турецкий журналист Эдже Темелкуран задается вопросом: «Что будут делать турки, если все армяне покинут страну, кого в таком случае они провозгласят врагом?» По его мнению, тогда турки начнут обвинять другу друга в том, что один из них меньше турок, чем другой, и называть друг друга врагами.
Рубен Мелконян
1 Здесь Гезгин, вероятно, имеет в виду председателя Рабочей партии Турции Догу Перинчека, осужденного в Швейцарии за отрицание Геноцида армян.
|
