"Создав
очень мощные вооруженные силы, мы ускоряем и приближаем решение
нагорно-карабахского конфликта", - заявил президент Азербайджана Ильхам Алиев на церемонии своей инаугурации 24 октября. Это
заявление азербайджанского президента прозвучало всего лишь через несколько
дней после визита президента России Дмитрия Медведева в Ереван. "Россия
видит позитивные сдвиги в урегулировании нагорно-карабахского конфликта",
- заявил глава российского государства на совместной пресс-конференции с
президентом Армении Сержем Саргсяном. Последний
отметил, что проблему можно будет решить на основе "компромиссов и
переговоров".
Нарастающей
ли мощью вооруженных сил Азербайджана были мотивированы "позитивные"
ожидания Москвы и переговорный "оптимизм" Еревана? Почему
безапелляционные и жесткие заявления Алиева не наталкиваются на ответную
бескомпромиссную риторику руководителей Армении и реакцию посредника - России -
с которым Азербайджан подписал Декларацию о
неприменении силы в конфликтах? Почему Россия решила, что должна и может
активизировать свои усилия по урегулированию карабахского конфликта, и каким
образом может быть решена эта проблема? Какие процессы могут произойти во
внутриполитической жизни Армении, отвечающей на востребованную азербайджанским
обществом жёсткость Алиева неестественной дипломатической покладистостью власти
против традиционной неуступчивости общества?
Одним
из главных итогов пятидневной войны на Кавказе стало временное и частичное
вытеснение США и европейских государств из региональных процессов. Уничтожение
транзитного и военного потенциала Грузии, совпавшее по времени с президентскими
выборами в США, временно снизило не дипломатическую, но реальную операционную
активность американской стороны на Южном Кавказе. Возникший вакуум мгновенно
заполнила Турция, стратегический интерес которой заключается в обеспечении
стабильного транзита углеводородов из Каспийского моря в турецкие порты. Стоит
отметить, что все последние годы, планомерно укрепляя свои позиции в регионе
между Черным и Каспийским морями, Соединенные Штаты взяли на себя функцию обеспечения
безопасности грузинского транзита, однако не смогли ее в полной мере выполнить.
Азербайджан и Турция были поставлены в весьма сложное положение и сегодня
вынуждены корректировать объемы добычи и транзита нефти и газа.
Продолжительный
простой основного экспортного нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан, неопределенные
перспективы газопровода Баку-Эрзрум, зависящие от
столь же непрогнозируемых российско-грузинских взаимоотношений, заставили
Анкару задуматься о необходимости поиска альтернативных направлений. Турция
воздерживается от открытого противостояния с Россией на международной арене, а
вместо этого выступает с региональной инициативой о создании Платформы
стабильности и безопасности на Кавказе. Инициатива озвучивается
премьер-министром Эрдоганом в Москве, после чего
начинается активизация вокруг урегулирования карабахского конфликта, а
президент Турции Абдулла Гюль совершает
беспрецедентный визит в Армению.
Нагорный
Карабах не случайно оказывается в эпицентре внимания региональных игроков - ведь
Турция и Азербайджан в случае длительной дестабилизации ситуации в Грузии могут
связаться друг с другом исключительно по территории Армении. Причем, судя по
всему, они готовы сделать это обоими возможными способами - войной или миром.
Не исключено, что именно такая перспектива была обрисована российской стороне
турецкими политиками в период, когда Москва была занята выяснением отношений с
Грузией - либо Россия склоняет Армению к уступкам, либо это делают Азербайджан
и Турция, а последняя еще и ужесточает свою позицию по Грузии. В этом возможном
раскладе Азербайджану остается лишь одно - монотонно повторять тезисы о военной
мощи и не безграничности терпения азербайджанского народа, что и делает Ильхам Алиев.
В
случае развертывания военных действий в Нагорном Карабахе, Россия могла бы
оказаться в весьма сложной ситуации. Параллельно с боевыми действиями в Грузии,
ей бы пришлось обеспечивать безопасность Армении как члена ОДКБ. Вмешательство
Турции в нагорно-карабахский конфликт привело бы к открытому столкновению
России и НАТО на Кавказе, и тогда корабли Альянса могли бы на вполне законных
основаниях открыть театр военных действий в Черном море, куда они во множестве
и прибыли. Российская военная база в Армении оказалась бы отрезанной от
основных сил и, по сути дела, заблокированной с севера Грузией, с юга, запада и
востока Турцией и Азербайджаном. Таким образом, Москва встала перед выбором -
либо диалог с Турцией по Карабаху, либо широкомасштабный конфликт на несколько
фронтов со странами НАТО. Очевидно, второй сценарий был бы неприемлем для
России, о чем, по всей видимости, и была извещена Армения.
В
свою очередь, Армения также оказалась в чрезвычайно сложной ситуации. Снижение
регионального влияния США сломало всю конструкцию ее внешней политики,
построенной на балансировании между интересами глобальных игроков - Москвы и
Вашингтона. Вместо этого сегодня армянской стороне приходится анализировать
российско-турецкие взаимоотношения, которые, впрочем, традиционно заканчивались
для нее трагически. Столь комфортный для армянской стороны статус-кво в регионе
нарушен, и президент Серж Саргсян вынужден вести
переговоры в условиях практического отсутствия маневра.
Насколько
можно судить из информации, то и дело исходящей от посредников, переговорный
процесс по урегулированию карабахского конфликта на данный момент развивается
вокруг так называемых Мадридских принципов. О чем они гласят? Общая их суть сводится к тому, что армянская сторона выводит войска
из занятых ею районов Азербайджана вокруг Карабаха, стороны подписывают мирный
договор, между Азербайджаном и Арменией возобновляется транспортное сообщение,
затем идет процесс возвращения азербайджанских беженцев в места их постоянного
проживания, а статус Нагорного Карабаха определяется в результате референдума
через определенное количество времени. Данный временной промежуток,
впрочем, не конкретизируется и, по просачивающимся сведениям, может колебаться
от 10 до 20 лет.
На
сегодняшний день под контролем армянской стороны находятся семь районов
Азербайджана - Лачинский, Кельбаджарский,
Кубатлинский, Зангеланский
и Джебраильский - полностью, и Агдамский
и Физулинский - частично. Они окружают Нагорный
Карабах, выполняя таким образом функцию буфера. При
этом Лачинский и Кельбаджарский
районы имеют стратегическое значение для безопасности Армении и Нагорного
Карабаха, поскольку первый обеспечивает сухопутную связь между ними, а по
второму вдобавок пролегают важные водные артерии. Потеря контроля над Лачинским коридором равнозначна потере Арменией всяческой
возможности вмешательства в военные действия в случае нападения на Нагорный
Карабах. А судя по словам министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова, именно проблема
Лачинского коридора осталась
чуть ли не единственной, которую должны урегулировать стороны. Здесь, конечно
же, не учитывается то обстоятельство, что Баку собственно и сам Нагорный
Карабах вместе с его столицей Степанакертом считает составной частью
Азербайджана.
Тем
не менее, после визита в Армению президент РФ Дмитрий Медеведев
связался со своим азербайджанским коллегой Ильхамом
Алиевым. Последующая тональность последнего свидетельствует о том, что никаких
добрых вестей для него из Еревана принести не удалось. Более того, президент
Армении Серж Саргсян немедленно отправился в Нагорный
Карабах, где прошли военно-тактические учения Армии обороны Нагорного Карабаха с
акцентом на наступательные действия. Президент и министр обороны Нагорного
Карабаха выступили с весьма резкими заявлениями, свидетельствующими о
готовности карабахских сил не только противостоять вторжению, но и перенести
военные действия вглубь Азербайджана.
В
самой Армении, между тем, наблюдается резкая активизация политических партий,
которые в период российско-американского статус-кво в карабахском вопросе
пребывали в спячке. После заявления экс-президента и главы прозападной
оппозиции Левона Тер-Петросяна о том, что государственность Армении находится
под угрозой, с бескомпромиссными заявлениями выступили представители входящей в
правящую коалицию Армянской революционной Федерации Дашнакцутюн (АРФД). По поступающей
информации, активные консультации о возможности возврата в активную политику
ведет и экс-президент Роберт Кочарян, а бывший министр иностранных дел,
активный сторонник американской ориентации Вардан Осканян собирается реорганизовать свою общественную
организацию Civilitas в политическую партию.
Очевидно,
все здравые политики в Армении понимают, что утрата добытого в результате войны
стратегического преимущества в виде азербайджанских районов "зоны
безопасности" вокруг Карабаха не может быть самоцелью для президента Сержа
Саргсяна. И компромисс, о котором он говорит, должен
бы предполагать ответные уступки со стороны Баку. Поскольку речи о возвращении
сотен тысяч армянских беженцев в Азербайджан сегодня не идёт, то и единственной
уступкой Ильхама Алиева может стать признание особого
независимого статуса Нагорного Карабаха, не состоящего в вертикальных
взаимоотношениях с Баку, а также отказ от Лачинского
коридора. Собственно эти условия и значатся в официальной позиции Армении.
Отход президента Армении от любого из этих двух условий приведет к попыткам
переформатировать внутриполитическое поле Армении. Затягивание же процесса
урегулирования чревато возобновлением военных действий в регионе в ближайшей
перспективе.
Виген АКОПЯН
| 
