Августовские
события на Кавказе еще долго будут являться основой определения политической
направленности многих государств, как кавказско-ближневосточного региона, так и
Евразийского континента в целом. Фактически мир стал свидетелем новой
геополитической эскалации между традиционно противодействующими государствами,
что стало причиной пересмотра внешнеполитического направления некоторых
влиятельных государств.
Турция,
являющаяся традиционным союзником США на Ближнем Востоке, во время
возобновившегося американо-российского политического противостояния по поводу
ввода российских вооруженных частей на территорию Грузии, в некотором смысле
неожиданным образом отказалась поддержать позиции США и Грузии. Более того,
турецкий премьер Реджеп Т. Эрдоган,
во время своего визита в Москву, высказал позицию Турции по югоосетинскому
вопросу, которая во многом совпала с позицией Кремля. Явное улучшение отношений
Анкары и Москвы закрепилось еще одним шагом турецкой стороны, которая кроме
политических высказываний, делом доказала свою позицию, закрыв 17 августа
проливы Босфора и Дарданеллы для военно-морского флота США, пытавшегося войти в
воды Черного моря.
Судя
по реакции Госдепартамента США, такая позиция Турции стала нежелательным
сюрпризом. Вполне возможно, что подобный шаг Турции может стать новым
глобальным прецедентом для определения противоборствующих лагерей в
геополитическом пространстве.
Турецкое
государство на протяжении столетий пыталось не только закрепиться на Кавказе,
но и использовать регион в качестве плацдарма для новых территориальных,
экономических и политических экспансий в Средней Азии, Сибире
и Дальниом Востоке. К концу 20-го, началу 21-го века,
Турция активно внедрилась в ежедневные процессы грузинского государства.
Постоянные экономические инвестиции в Грузии, укрепление и политизация
тюркского, в частности азербайджанского этнического меньшинства страны лишь
усилило влияние Анкары над Тбилиси. Под видом союзника США и государства-члена
НАТО, турецкая сторона полностью осуществляет прямой или косвенный контроль
стратегических объектов Грузии, тренирует и оснащает, а также финансирует
содержание грузинской армии. Во время конфликта в Чечне, Грузия для Анкары
являлась надежным опорным пунктом в вопросе экспансии исламского
фундаментализма антироссийской направленности.
Являясь
оплотом усиления тюркского этнополитического влияния на Кавказе, Анкара в
вопросе Нагорного Карабаха во всех отношениях поддерживала и поддерживает
своего малого союзника и этнического брата – Азербайджан, держа Армению в экономической
и политической изоляции. Россия же, поддерживая своего давнейшего союзника в
регионе – Армению, сама собой являлась балансирующим фактором в вопросе
армяно-азербайджанского конфликта.
Теперь
же, когда Россия вступилась за самопровозглашенную и
по сути беззащитную Южную Осетию, руководство которой всегда занимало
позитивную позицию в отношении Нагорного Карабаха, и неоднократно являлось
инициатором установления дипломатических и общественных связей с НКР,
официальная армянская сторона должна была резко осудить внезапное нападение
Грузии и максимально осуществить свои союзнические обязанности по отношению к
России. Более того, исходя из массового ущемления прав армянского населения в Самцхе-Джавахке, а также незаконной деятельности грузинских
правоохранительных структур в отношении армянских активистов в армянонаселенном регионе, Армения имела не только
политическое, но и моральное право воспользоваться моментом уязвимости Грузии.
В случае активных действий, за короткое время можно было бы взять под свой
полный контроль жизненноважные магистрали и Батумский
порт, тем самым, открыв прямую морскую связь со своим союзником – Россией.
Несмотря
на эти возможности, руководство Армении предпочло сохранить нейтралитет, ровно как и Азербайджан, являющийся открыто пронатовским и прозападным государством. Вакуумным
положением по поддержке России с юга, в отличие от Армении, умело
воспользовалась Турция. Официальной Анкаре уже более 2-х лет не поддерживает
политику США в вопросе Иракского Курдистана, которая на
сегодняшний день, по сути, является де-факто отдельным государственным
образованием на севере Ирака.
Политический
кризис между Вашингтоном и Анкарой усилился примерно год назад, когда турецкая
армия планировала начать "антитеррористическую операцию" на
территории Иракского Курдистана. В тот момент Турция получила жесткую критику
своего главнейшего союзника, а операция чуть не обвенчалась провалом, когда
турецкая разведка обнародовала данные по снаряжению и подготовке "Пешмарга" (вооруженных частей Курдистана), которая
усиливалась поставками военной техники из США. Таким образом, антиамериканская
позиция Турции в вопросе грузино-югоосетинского конфликта – своеобразная месть
американцам за запрет турецких действий в отношении Курдистана. Кроме того,
официальная Анкара противившись США уже осуществила совместно с ВС Ирана антикурдские масштабные
акции на границе с Ираком.
Ввод
российских войск на территорию Грузии заставили Анкару сразу же сменить позицию
в вопросе территориальной целостности Грузии и поддержать действия России. В
течение 5-7 дней даже были организованы митинги в Стамбуле и в Анкаре перед
различными иностранными представительствами с участием турок и абазин.
Участники держали многочисленные флаги Абхазии и Южной Осетии, а также плакаты
с обвинениями грузинского руководства в осуществлении массового уничтожения
мирного осетинского населения. Все это, безусловно, означало начало импульсов
солидарности с официальной Москвой. Во время визита премьера Эрдогана в Москву в течение некоторого времени, в
политических кругах, а также в турецкой прессе распространялись слухи, согласно
которым принципы московского соглашения 1923 г., с вводом российских войск уже
не действуют и вполне вероятно, что турецкая армия в свою очередь готовится
аннексировать Аджарскую автономию.
Открытые
претензии турецкой стороны в отношении Аджарии – явление не новое, если не
сказать большего. На протяжении 15-17 лет, турецкое руководство целенаправленно
осуществляло экономическую и финансовую аннексию Аджарии через различных
турецких бизнесменов, экономических проектов и фондов.
В то же время руководство Армении до сих пор не смогло осознать важность
Аджарии и Самцхе-Джавахка для развития и
самосохранения государственности и не создало так называемого института
политического бизнеса, когда национальный капитал в лице частных лиц
инвестируется в жизненноважном для государства
регионе.
Заметное
потепление взаимоотношений Анкары с Москвой в вопросе Грузии может негативно отразится на общий фон внешней политики Армении и в первую
очередь в вопросе Нагорного Карабаха. Длившаяся двухчасовая беседа Эрдогана с В.Медведевым за закрытыми дверями, из-за полной
пассивности Армении в вопросе "наказания" Грузии может обернуться для
нее катастрофой в вопросе Нагорного Карабаха, вопрос которой, наряду с Южной
Осетией и Абхазией однозначно обсуждался во время этой встречи. Фактически,
лишь Турция в регионе осмелилась поддержать Москву в вопросе Южной Осетии,
доказав свою позицию различными действиями.
И
если в вопросе территориальной целостности Грузии Турция будет поддерживать
принцип свободного волеизъявления абхаз и осетин, то в вопросе Карабаха Анкара
уже с новых позиций начнет всячески поддерживать Азербайджан, имея уже сильный
козырь во взаимоотношениях с Россией. Не будем также забывать о предложении по
урегулированию конфликтов, сделанный Эрдоганом во время встречи с Медведевым, что фактически
означает стремление Турции вести еще более активную и интенсивную политику на
Кавказе, но уже в аспекте партнерства с Россией. Отметим, что Эрдоганом было предложено создать совет по модели ОБСЕ,
состоящий из представителей 3-х закавказских республик, Турции и РФ, которая
будет нацелена на решение конфликтов на территории региона, отметив при этом,
что подход к каждому конфликту должен быть своеобразным.
Исходя
из сложившейся сложной ситуации, руководство Армении должно сделать выбор – или
оно незамедлительно входит в процесс преобразований внешнеполитической ситуации
и решает вопрос безопасности и протекции своих жизненно-важных автомагистралей
и армянонаселенных регионов, или же оно будет
бездействовать на фоне усиления своих противников в регионе.
Одним
из методов решения безопасности транзита в Армению и свободное развитие армянства Самцхе-Джавахка может
стать процесс по федерализации самой Грузии, что будет на руку как России с
Турцией, так и Азербайджану.
Вопрос
федерализации поднимался неоднократно различными представителями этнических
меньшинств Грузии, однако руководство страны –
основываясь на политику ассимиляции и выдавливания негрузинских этнических
элементов, сразу же восприняло эту идею негативным образом. Официальный Тбилиси
до сих пор не может понять, что постепенный продолжительный развал государства
из-за этнических трений, возможно предотвратить лишь
тогда, когда граждане страны негрузинской национальности будут иметь полностью
равные во всех аспектах права и что давать предпочтение этническому грузину во
всех сферах повседневной жизни Грузии – означает лишь отдалять своих же граждан-негрузин от грузинского населения. На сегодняшний
день, в течение правления страной грузинских националистических сил, этнический
антагонизм армян Самцхе-Джавахка, азербайджанцев Квемо Картли, чеченцев-кисинцев
Панкисского ущелья лишь усиливается. Единственным
верным шагом руководства страны для предотвращения новых этнических конфликтов
может стать автономизация этнических регионов и
федерализация государства.
Эдуард Абрамян
Аналитический
центр "Митк" | 
